Бывает все на свете хорошо,
В чем дело — сразу не поймешь.
А просто летний дождь прошел,
Нормальный летний дождь.
Мелькнет в толпе знакомое лицо,
Веселые глаза,
А в них бежит Садовое кольцо,
А в них блестит Садовое кольцо
И летняя гроза.
А я иду, шагаю по Москве,
Но я пройти еще смогу
Соленый Тихий океан и тундру, и тайгу.
Над лодкой белый парус распущу,
Пока не знаю с кем,
А если я по дому загрущу,
Под снегом я фиалку отыщу
И вспомню о Москве.
В своей книге «Безбилетный пассажир. Короткометражные истории из жизни кинорежиссера» Георгий Данелия пишет: «Взять Никиту на роль Кольки предложил Гена Шпаликов (один из авторов сценария фильма. —А. Ш.). Он дружил с братом Никиты Андроном Михалковым (теперь Кончаловским).
Никиту я видел полгода назад — подросток, гадкий утенок.
— Никита не годится — он маленький.
— А ты его вызови.
Вызвали. Вошел верзила на голову выше меня. Пока мы бесконечно переделывали сценарий, вышло — как у Маршака: „За время пути собачка могла подрасти“.
Начали снимать. Через неделю ассистент по актерам Лика Ароновна сообщает:
— Михалков отказывается сниматься.
— ?
— Требует двадцать пять рублей в день.
Актерские ставки были такие: 8 р. — начинающий, 16 — уже с опытом, 25 — молодая звезда, и 40–50 р. суперзвезды. Ставку 25 рублей для Никиты надо было пробивать в Госкино.
— А где он сам, Никита?
— Здесь, — сказала Лика. — По коридору гуляет.
— Зови.
— Георгий Николаевич, — сказал Никита, — я играю главную роль. А получаю как актеры, которые играют не главные роли. Это несправедливо.
— Кого ты имеешь в виду?
— К примеру, Леша Локтев, Галя Польских.
— Леша Локтев уже снимался в главной роли, и Галя Польских. Они уже известные актеры. А ты пока еще вообще не актер. Школьник. А мы платим тебе столько же, сколько им. Так что — помалкивай.
— Или двадцать пять, или я сниматься отказываюсь!
— Ну, как знаешь… — Я отвернулся от Никиты. — Лика Ароновна, вызови парня, которого мы до Михалкова пробовали. И спроси, какой у него размер ноги, — если другой, чем у Никиты, сегодня же купите туфли. Завтра начнем снимать.
— Хорошо.
— Кого? — занервничал Никита.
— Никита, какая тебе разница — кого? Ты же у нас уже не снимаешься!
— Но вы меня пять дней снимали. Вам все придется переснимать!
— Это уже не твоя забота. Иди, мешаешь работать…
— И что, меня вы больше не снимаете?!
— Нет.
И тут скупая мужская слеза скатилась по еще не знавшей бритвы щеке впоследствии известного режиссера:
— Георгий Николаевич, это меня Андрон научил!.. Сказал, что раз уже неделю меня снимали, то у вас выхода нет!
Дальше работали дружно».