С ужасом думаю о том, что постепенно я стал есть столь же шумно, как и местные жители и, что хуже всего, начал находить в этом определенную прелесть. Удастся ли мне по возвращении домой сразу же вернуться к прежним, цивилизованным, привычкам?
Правда, кидать мусор под ноги я не могу – всегда ищу урну, которых здесь не так уж и много.
Подбежавшей официантке не пришлось долго объясняться со мной. С традиционным «Нихао!» я потыкал пальцем в листок с перечнем блюд, лежавший на столе, благо китайские названия были продублированы на английском.
– Вы, должно быть, давно живете в Китае, раз делаете заказ не раздумывая, – обратился ко мне по-английски мой сосед по столу.
Джинсы, яркая шелковая рубашка и платок, небрежно повязанный на шее, свидетельствовали о том, что передо мной – творческая личность.
– Позвольте представиться – Чэнь Цичжи, музыкант. Играю как на цитре, так и на фортепиано.
– Не очень давно, – представившись, в свою очередь, ответил я. – Мой метод прост – каждый раз я заказываю что-то доселе не пробованное.
– Превосходно! – улыбнулся Чэнь Цичжи. – Для вас еда не просто прием пищи, это еще и лотерея, и открытие!
– Пожалуй, что так, – ответил я, радуясь возможности пообщаться с китайцем. – А что бы вы мне посоветовали, уважаемый Чэнь?
– Оставить в желудке немного места для вот этого блюда. – Чэнь постучал пальцем по одной их строк меню. Вроде бы ничего особенного – баклажаны, фасоль, черный гриб, но местный повар умеет из простых продуктов сделать…
Он повертел правой рукой с зажатыми в ней палочками в воздухе, подыскивая подходящее слово.
– Шедевр? – подсказал я.
– Да-да, именно – шедевр! – обрадовался Чэнь.
– Я непременно попробую это блюдо, – пообещал я. – Спасибо за совет.
– Поскольку вы иностранец, вашим словам можно верить, – ответил Чэнь, продолжая улыбаться.
– Может быть, я неправильно понял ваши слова? – переспросил я, донельзя удивившись.
– Нет, уважаемый Дэн, вы поняли меня совершенно верно. Я сказал, что поскольку вы иностранец, то вам можно верить, имея в виду, что вы действительно последуете моей рекомендации, а не отмахнетесь от нее. Вот если бы вы были китайцем, у которого на языке одно, а в мыслях – совершенно другое, то я бы не отнесся к вашим словам с доверием.
Официантка принесла мой заказ. Я указал на блюдо, рекомендованное мне соседом. Официантка исчезла.
Развернув обернутые в салфетку палочки для еды, я, прежде чем начать есть, все же спросил у соседа.
– Судя по имени, вы тоже китаец? Но почему же…
– Я китаец, – не дал мне договорить Чэнь. – Но я не… не лицемер. Я не собираюсь кривить душой и превозносить собственный народ до небес, если знаю, что у него полно недостатков.