Катерина поставила чайник на плиту.
– Как вы уже поняли, Вратам грозит ужасная опасность, ибо Серебряная кровь обнаружила их земное местонахождение, – сказала Хранительница. – К несчастью, мы не сумели выявить Кроатанов, проникших в ковены, пока не стало слишком поздно.
– Но Михаил говорил, что Кроатанов уничтожили во время римского кризиса, – неубедительно возразил Джек.
– Михаил много чего болтал, – усмехнувшись, парировала Катерина. – Кстати, не все его слова – правда. Он не хотел, чтобы ковен жил в страхе перед врагом. Поэтому он создал Орден Семерых. Когда возвели Врата, часть Серебряной крови оказалась заперта на нашей стороне, и Михаил с Габриэллой организовали команду для охоты. Это стало нашей первой обязанностью в должности Хранителей.
Шайлер увидела, как у Джека вытянулось лицо. Теперь юноша осознал, что на протяжении столетий его держали в неведении.
– Выходит, Мими знала всю подноготную? Неразвращенные никогда нам не доверяли, – произнес Джек. – Они до сих пор воспринимают нас как предателей, военачальников Люцифера, хотя мы переломили ход войны.
– Твоя сестра всегда отличалась наблюдательностью, – согласилась Катерина. Она разложила салфетки и тарелки. – Они разрушат Врата рано или поздно. Гончие регулярно пробираются сквозь них, и паре-тройке демонов это под силу, – добавила Хранительница. – Прежде они не были способны на такое. Я многие годы делала все, что в моих силах, и сбивала отродья со следа.
– Ложная цель во Флоренции, – добавила Шайлер.
– Да. На некоторое время она помогла сбить врагов с толку.
– А петрувианцы? Они являются частью плана? – взволнованно поинтересовалась девушка. – Они убивали невинных женщин и их детей во имя Благословенных?
– Я делала все, что могла, и сама обучила петрувианцев. – Катерина налила кипяток в пузатый фарфоровый чайник. – И продолжаю – теперь в Каире. Я старалась освобождать девушек до того, как пленницы доставались Кроатанам.
– Но если девушку успевали совратить? – не унималась Шайлер. – Вдруг оказывалось, что она носит дитя Нефилима? Что ты делала тогда, Хранительница?
Катерина достала жестяную банку с печеньем и разложила порции по тарелкам с узором из геральдических лилий.
– В этом случае я перерезала женщине горло, – ответила она без тени вины или стыда. – Прошу к столу, – пригласила Катерина, усевшись за стол, и вежливым жестом предложила гостям последовать ее примеру.
– А младенцы? – Голос Шайлер дрогнул.
– Их ожидала та же участь.
Шайлер побледнела. У нее перехватило дыхание. Перед девушкой предстала длинная и кровавая история Катерины и священников-петрувианцев: младенцы, проткнутые штыками, девушки со вспоротыми животами, боль и огонь. Жестокая тайная война.