— Надеюсь, ты не считаешь, что я делала что-то непристойное? — заметила Минерва.
— Да он почти касался твоих коленей!
— Ерунда! Поверить не могу в то, что ты ревнуешь к мистеру Пинтеру.
— Я не ревную, — возразил Джайлс.
— И как же тогда ты назовешь эту вспышку мужского гнева?
Джайлс шагнул к ней и так на нее посмотрел, что Минерва попятилась.
— Я называю это защитой моих прав — прав мужа, — ответил он. — Надеюсь, ты не будешь отрицать, что вы очень мило тут ворковали, когда я вошел в кабинет?
— Мистер Пинтер — друг нашей семьи, — сказала Минерва, не зная, то ли сердиться на поведение Джайлса, то ли восхищаться им. — И у нас всегда были сердечные отношения.
— Сердечные! Ты называешь «сердечными» отношения, ради которых мужчина сидит так близко к тебе, что почти касается твоих ушей губами, когда говорит тебе что-то?! Со стороны можно было подумать, что он тебя целует!
Минерва расхохоталась, представив себе строгого и аккуратного мистера Пинтера в роли любовника.
— Ты просто обезумел!
— Правда?
Джайлс наступал на Минерву до тех пор, ока она не прижалась спиной к книжному шкафу, он был в не себя от гнева.
— Да ты разговаривала с ним намного приветливее, чем со мной в последние дни. — Упершись в шкаф ладонями по обе стороны от Минервы, Джайлс наклонился к ней. — С ним тебе легко, просто и уютно, а со мной ты ведешь себя, как холодная богиня, и хочешь, чтобы я держался от тебя на расстоянии.
Минерву его слова раззадорили.
— Да неужели?! — вскричала она. — А ты? Скажи-ка не, как ты сам себя ведешь? Держишься со мной отрешенно, как будто мы чужие друг другу! Так что нечего обвинять меня в...
Какой-то шорох у двери отвлек их от перебранки. Оттолкнувшись руками от шкафа, Джайлс оглянулся и увидел горничную, которая бормотала слова извинения.
— Вот и отлично, — весело произнесла Минерва. — Нам принесли чай.
— Оставьте поднос и уходите, Мэри, — приказал Джайлс. — И закройте за собой эту чертову дверь. Мы не хотим, чтобы нас беспокоили.
— Да-да, сэр...
Мэри поспешно поставила поднос с чаем на письменный стол, выбежала из комнаты и закрыла за собой дверь.
— Говори за себя, — сказала Минерва, сверля Джайлса пылающим взглядом. — Мне как раз очень нравится, если кто-то входит в кабинет, когда ты безобразно и неразумно себя ведешь.
— Ты еще не видела, каким неразумным я могу быть, Минерва!
Фыркнув, Минерва хотела было пойти к двери, но Джайлс остановил ее.
— Я хочу знать, что Пинтер говорил тебе на ухо, — заявил он. — Как давно вы встречаетесь тайно? Как далеко зашли ваши «сердечные» отношения?
Минерва еще больше рассердилась.