Она скрестила руки на груди:
— Можешь злиться на меня, если хочешь, Джоун. Но не будь грубым.
— Грубым? Очень интересная мысль.
— Я сделала то, что должна была сделать.
— Что именно? Украла? Обманула? Переспала со мной?
— Я сделала то, что должна была сделать, чтобы защитить отца. И то, что я занималась с тобой любовью, не имеет никакого к этому отношения. И ты и другие люди защищают свои семьи. Именно это я и делала. Я не нанесла тебе материального ущерба. Я никому не нанесла материального ущерба. Я лишь хотела сделать так, чтобы к тебе вернулось то, что тебе по праву принадлежит.
— И все? Странно, а мне казалось, что ты воткнула нож в мою спину.
Жюли тяжело вздохнула. Она пыталась что-то ему объяснить, но сейчас ему было слишком больно, чтобы он мог слушать. Он не мог отделить свои личные переживания от того, что она ему говорила. Жюли приняла на себя всю вину и не знала, что еще может сделать. Она устала и едва справлялась с собственной болью. А Джоун увидел врага и выставил все свои силы на оборону. Когда он смотрел на нее сейчас, он видел в ней только врага.
Жюли устало смахнула с лица волосы и сказала:
— Я поеду домой.
Он с вызовом вскинул голову.
— Нет, ты никуда отсюда не уйдешь.
— Ты знаешь, где я живу. Если тебе будет нужно, ты найдешь меня там.
В его глазах появился странный огонек:
— А если я скажу тебе, что единственный способ для тебя отсюда уйти — это заняться со мной любовью. Что ты ответишь?
— Джоун, я…
— Ну же, Жюли, — сказал он, притягивая ее к себе. — Ты же можешь притвориться, и я даже этого не замечу. Ты так хорошо это делаешь.
И, прежде чем она успела что-то сказать, его рот впился в ее губы, с яростью и темной страстью, которая вызвала у нее головокружение. Она не могла бороться, да и не хотела. Жюли мечтала оказаться в его руках и слиться с ним в поцелуе. И, каким бы яростным ни был этот поцелуй, он все еще хотел ее. А она хотела его.
Джоун не успел подумать о том, что делает. И теперь уже не мог остановиться. Он хотел повалить ее на пол и взять ее прямо здесь и сейчас. Он хотел любить ее до тех пор, пока она не будет беспомощно прижиматься к нему, до тех пор, пока не рухнут все ее барьеры, ее защита. Он хотел любить ее до тех пор, пока она не будет умолять его о покое, пока не будут обнажены полностью все ее чувства. А потом он бы посмотрел ей в глаза и увидел бы, остались ли там еще ложь и предательство. Он безумно хотел этого.
Сделав над собой усилие, он оттолкнул ее от себя и отошел к открытой двери, пытаясь совладать с собой.
За его спиной Жюли бессильно опустилась на ближайший диван. Она все понимала. Джоун считал, что обрел доверие и любовь, но это оказалось очередным обманом. И виновата в этом она одна.