– Раньше, кажется, я тебя устраивал!
– Так то – раньше! С тех пор много воды утекло, и мы с тобой стали другими!
– Короче, чего ты от меня хочешь? – проговорил мужчина холодно и сухо.
– Неужели не понятно? Денег, дорогой! Раз уж ты дал мне ясно понять, что у нас с тобой нет будущего – значит, и общего хозяйства тоже не стоит заводить. Так что принеси-ка мне, дорогой, мою сумку со всем ее содержимым… Где, кстати, ты ее держишь?
– В надежном месте… – проговорил мужчина, переваривая все услышанное. – Кстати, сейчас ее достать оттуда трудно. Я смогу попасть туда только через два дня…
– Вот как, – вдова посмотрела на него подозрительно. – А ты не темнишь, дорогой? Не пытаешься меня надуть? Так вот, на всякий случай – я тебе это очень не советую!
– Я понял, – хмуро проговорил длинноволосый и поднялся из-за стола. – Как только достану сумку – я с тобой свяжусь!..
– Куда же ты, дорогой? – протянула вдова мурлыкающим голосом. – Разве ты со мной не пообедаешь? Между прочим, здесь восхитительная паста с морепродуктами!
– Спасибо, что-то у меня нет аппетита, – ответил мужчина и поспешно покинул ресторан.
Вдова антиквара осталась на месте и помахала официанту: у нее, судя по всему, аппетит был прекрасный.
Шнурок же решил, что оставаться здесь дольше не имеет никакого смысла, все самое интересное уже выяснилось, и вообще, больший интерес для них с Шепелявым представляет теперь не вдова антиквара, а этот длинноволосый красавчик, поскольку именно он где-то спрятал деньги покойного…
Поэтому Шнурок тоже поднялся из-за стола и бесшумно покинул ресторан, как раз вовремя, чтобы заметить машину бывшего любовничка и даже запомнить ее номер.
– Совершенно забросили собаку! – Дядя Вася огорченно чесал Бонни за ухом.
– А? – крикнула я из кухни – котлеты скворчали на сковородке, да еще вытяжка громко шумела, так что слышен был только голос, а слов не разобрать.
– Я говорю – с этой работой собаку бросили на произвол судьбы! – заорал Василий Макарович.
Бонни молчал. От горя у него не было даже сил выть и лаять. И хоть сейчас мы были вместе, Бонни, наученный горьким опытом, знал уже, что мы с дядей Васей снова уйдем. Надолго, возможно, даже навсегда. Нет, все-таки при таких внушительных размерах Бонни слишком чувствительная собака!
Мне было его ужасно жалко, а дядя Вася совершенно раскис. Ох уж эти мужчины! Говорят, что у нас, женщин, вечно глаза на мокром месте, а сами такие сентиментальные… Я перевернула котлеты и потыкала картошку вилкой. Готова, можно сливать!
За едой меня посетили грустные мысли. Не дело это – кормить человека готовыми котлетами и салатом из капусты, наструганным на скорую руку. Дядя Вася – мужчина немолодой, скоро весна, ему витамины нужны и полноценное трехразовое питание. Я уж не говорю про Бонни. Бонни не хочет есть свой сухой корм, он желает чего-нибудь вкусненького, а мне некогда.