– Нет оператора, – напомнила я.
Джино удивленно оглядел всех присутствующих. Я, Мария Якимова, детектив бюро «Частный сыск»; Миша Розенталь, существо непонятного жизненного статуса; Полина, телохранитель; он, Джино, глава элитной порностудии, в таком же, как Полина, одеянии инквизитора; и, наконец, – бессловесной глыбой облаченного в холст мяса, застывшей в дальнем углу комнаты, – палач с татуировкой в виде прячущегося за тучи глазастого солнца.
– В самом деле, нет оператора, – сказал Джино. – Какой недосмотр. Впрочем, нужен ли он нам. Ведь Вани Пороховщикова нет, а заменить такого мастера некем. Ведь я, кажется, сообщал вам об этом, не так ли?
И по лицу его скользнула улыбка – удивительно знакомая, почти мальчишеская. И в то же самое мгновение я вспомнила, где я видела этого человека.
Да! Ну конечно!
– По всей видимости, – глухо выговорила я, чувствуя, как закипающая ярость стремительно возвращает мне силы, – по всей видимости, вы забыли еще об одном человеке, которого тоже некем заменить.
– Можешь не продолжать, – перебил меня Джино, – мы прекрасно друг друга поняли. Не так ли? Но, к сожалению, – он взял из рук Полины канделябр, который она так и не поставила на стол, – но, к сожалению, Наташу точно так же не вернешь, как и Ваню. Мне жаль… не поверите, госпожа детектив, но мне тоже жаль.
Услышав эти слова, которые красноречиво свидетельствовали о нашем полном провале и разоблачении, Миша Розенталь попятился к стене и ткнулся в нее спиной, бормоча то же самое, что и при виде мертвого Пороховщикова, валяющегося в собственной прихожей:
– Ой, е-о-о-о!
– Совершенно справедливо изволили заметить, господин Розенталь, – сказал Джино, переводя взгляд на Мишу, а потом вдруг – без замаха, не сходя с места, коротким неуловимым движением – метнул в него тяжеленный канделябр.
Тот просвистел в воздухе и угодил Мише в голову – несчастный не успел среагировать, настолько неожиданной и молниеносной была эта выходка Джино.
Розенталь рухнул на пол, из рассеченного во многих местах лица хлынула кровь, канделябр со звоном отлетел и упал почти у моих ног. Я наклонилась, но тут воздух рассек дикий вопль Джино:
– Спа-а-акойна-а-а!!
Я выпрямилась и увидела, что Полина вынула из-под сутаны пистолет и целится в меня. Уверена, на ее лице не дрогнул бы ни один мускул, если бы хозяин приказал ей последовательно прострелить мне во многих местах руки, ноги, а потом оставить вот так умирать от потери крови. На холодном каменном полу.
…Где он только подбирает такие кадры?
– Спокойно, – повторил Джино, – палач, подбери этого и посади его на скамью. Вот так… а теперь придержи его ножичком у горла, а ты, Полина, аккуратненько возьми под белы ручки госпожу детектива и прикуй ее наручниками вон к тому железному кольцу, встроенному в стену.