– Не знаю.
– А звонил он в Воронеж, откуда он, собственно, родом и где долгое время работал.
– Кем? – выдохнула я.
Родион ответил в тон мне:
– Он работал в местной психиатрической клинике. Правда, он уже много лет живет в Москве, но с Воронежем, как показывает распечатка телефонного архива, время от времени контактирует, причем родственников у него там не осталось.
– Та-ак! – протянула я. – Выходит, что несколько человек без всякой договоренности между собой могут прийти к одним и тем же выводам, которые и случайностью пахнут, и подтасовкой, но все равно… что-то есть? Горовой работал в той самой клинике, где содержался Дима Белосельцев?
– Вот! – воскликнул Родион и стукнул кулаком по столу. Как это часто с ним бывало, он задел кончик торчавшей из чашки ложки, так что та сработала на манер катапульты и плеснула в очки Родиона чай с ромом, а чашка опрокинулась и залила поверхность его стола остатками горячительного напитка. На это Родион не обратил ни малейшего внимания и продолжал:
– Это меня и поразило. Я связался со Сванидзе после того, как узнавал в прокуратуре насчет следствия по делу Горового. Мне сказали, что есть такой Альберт Эдуардович, который ведет дело Горового и утверждает, что того убили, а вовсе это никакой не несчастный случай. Я спросил: «Какой такой Альберт Эдуардович? Не Сванидзе ли его фамилия?» – «Вот именно. Обратитесь к нему, если у вас есть вопросы по этому делу. Он вообще утверждает, что корни этого происшествия тянутся куда-то в провинцию. То ли в Воронеж, то ли в Самару». И вот тогда я и связался со Сванидзе. Тем более что я с ним знаком.
– Слишком со многими вы знакомы, – с нарочитой подозрительностью протянула я.
– Да, у меня широкие связи в столице и за ее пределами, – скромно отозвался Родион. – Значит, тебе, Мария, не нравится Сванидзе?
– А какое это имеет значение? Вы решили нас для пользы следствия поженить? – съязвила я.
Родион почесал в курчавой голове и ответил:
– Ну, почти. Дело в том, что ты поедешь вместе с ним в Воронеж.
– Вы переняли от него дурную манеру шутить.
– А я и не шучу. Так что, моя дорогая Машенька, готовься к своей тяжкой миссии.
– Но с какой целью я с ним поеду в Воронеж? – пробормотала я, тупо рассматривая ногти на правой руке. – Разве основная работа будет не здесь?
– Здесь ты успеешь поработать. Продолжишь сегодня и завтра, а потом возобновишь после возвращения из Воронежа. А пока что ты, Мария, отправишься к Пастухову. Этот человек преподавал у Романа Белосельцева. Я сомневаюсь, что встреча с ним может что-то прояснить, но тем не менее это необходимо. Хотя бы для очистки совести.