– Был. Он тут говорил про Гаагский международный суд. Умный, – откликнулась я. – Значит, Феликс его зовут. А кем наш Феликс работает?
– Сейчас он безработный, – сказал Родион. – Только меня такой расклад не устроил. И я дал несколько запросов по этому Митрохину по своим каналам. Выяснилось, что не так давно Митрохин сотрудничал с неким охранным бюро «Аякс».
– А как насчет Уса? Нет там в этом «Аяксе» такого?
– Если бы было все так просто, то никто бы в нас с тобой, Мария, не нуждался, – усмехнулся Родион.
– Понятно…
– Да нет, не может тебе быть понятно. Я еще ничего не сказал. Потому что возглавляет охранную структуру «Аякс» некто Олег Янович Усов. Олег Янович – бывший сотрудник КГБ, полковник, и – более того! – мне удалось установить, что он долгое время работал под началом генерала Поземова, тестя нашего с тобой клиента, Сергея Георгиевича Белосельцева.
– Все один к одному, – прошептала я.
– Да, но только еще нужно разобраться, случайны ли они, эти совпадения – что, конечно, вряд ли… или одно вытекает из другого. И зачем людям этого Усова нападать на вас со Сванидзе, это тоже следует установить. Хотя, если исходить из тобой рассказанного, они тебя недооценили. Да и Берт неожиданно для себя проявил бойцовские качества.
– Из-за него теперь нас прочно взяла в оборот местная милиция, – пробормотала я. – Те доблестно пишут протоколы, Сванидзе разглагольствует, сказав А, говорит Б, В, Г и прочие буквы алфавита, усердно повторяет, что ему не хочется быть пешкой в грязной игре, ну и все такое из его прокурорского репертуара.
– Понятно, – сказал Шульгин. – Ладно, не унывай, Мария. Я тоже тут не сижу сложа руки. Так что если что важное – я тебе немедленно сообщу, ну и ты, соответственно, звони. Как приедешь на место, уведомь. И будь осторожна, боюсь, что этим спровоцированным ДТП с последующим мордобоем неприятности не ограничатся.
– Добрый вы, однако, Родион Потапыч. И оптимистичный. Ну ладно, привет вашему Тапику и Валентине.
* * *
Воронеж встретил нас неожиданным солнышком. Не мудрствуя лукаво, мы сразу направились через весь город к находящемуся на окраине громадного Шибаевского леса «пансионату номер 6», как в просторечии именовали областную психиатрическую клинику. Впрочем, солнышко скоро осталось за кадром: приближался влажный, пропахший сосной и землей, с примесью палых листьев вечер.
…Уже темнело, когда наше авто подкатило к высокому желтому зданию, обсаженному корявыми вязами и еще более корявым разлапистым кустарником, похожим на армию редкостно уродливых карликов, вооруженных пиками и дротиками. Ворота с охранником остались в пятидесяти метрах позади, и теперь я уверенно подрулила к массивным дверям, выкрашенным в темно-коричневый цвет. Сидящий на лавочке возле этих дверей и щурящийся на рассеянный свет фонаря человек с признаками явной олигофрении на безмятежном мутном лице нелепо подпрыгнул на месте и пробормотал что-то слюнявым ртом. Сванидзе вежливо раскланялся с пациентом клиники и сопровождающим его санитаром.