Ревность внезапно трансформировалась в бессильную ненависть к зеленому любовнику Серафимы. От этой ненависти Квасову стало нечем дышать. «Никакой не муж он ей, так, экзотическая игрушка для избалованной роскошью, скучающей сучки», – в какой-то момент отчетливо понял он.
Симка приблизилась к любимому.
К вящему удовольствию Антона, никаких поцелуев и объятий не последовало. Парочка встретилась более чем сдержанно.
Что это с тобой, Квасов? Неужели Саня прав и ты ревнуешь эту инфузорию, эту просроченную курицу, эту уцененную нимфоманку?
Легче было пустить себе пулю в лоб из именного «ТТ», чем признаться, что это не что иное, как ревность (да еще какая!), стиснула сердце такими же корявыми, как у старухи из сто седьмой квартиры, изуродованными артритом пальцами. Стиснула и не отпускает.
Чур меня. Это все целибат… Делает из человека кобеля на счет «раз», успокоил себя Квасов.
От позорных мыслей избавил Жора.
Жора появился на стоптанных ступеньках крыльца в сопровождении того самого подполковника, который развозил подгулявших друзей в день ВДВ.
Лицо у Сашки, оказавшегося рядом, вытянулось.
– Все пути ведут в Рим, – с некоторой долей обреченности заметил Чесноков.
– Да уж, – промямлил Антон. Теперь все будут в курсе, под чем они подписались по его милости.
Пока Жорка жал руку подполковнику и произносил скупые слова признательности, Руслан бесцеремонно, как показалось Квасову, отстранил Симу и направился прямиком к Антону:
– Спасибо, брат.
Квасов убийственным взглядом исподлобья встретил протянутую ладонь, не ответив на приветствие, медленно достал примятую пачку «Винстона», сунул в рот сигарету, прикрылся от ветра и прикурил.
От Симки не укрылось дрожание сигареты и то особенное холодное выражение в глазах соседа, от которого хотелось реинкарнировать в насекомое или мимикрировать под асфальт. Предчувствия ее не обманули, так и есть: эти двое на узкой тропе не разойдутся.
Руслан так и остался стоять в положении униженного просителя.
Симка вспыхнула, оскорбившись за любимого, и попыталась элегантно перевести стрелки:
– Это не Антон, это Жора постарался, его друг. Жора, спасибо тебе.
Жорик повел себя не лучшим образом: как стоял, так и остался стоять – с каменным лицом, не вынимая рук из карманов куртки.
Взгляд Симки заметался, она посмотрела с мольбой на Сашку, которого помнила как одного из миротворцев в ресторанной стычке с Виктором, и не обнаружила в бледно-голубых глазах даже намека на сочувствие!
– Езжай с Богом, – процедил миротворец.
– Руслан, поехали. – Дождь припустил, и Симе удалось утянуть Бегоева за узорчатую изгородь, к «ситроену».