Стараясь сохранить лицо под тяжелыми взглядами боевых друзей, Руслан проследовал к авто, не спеша, с достоинством открыл дверь и исчез в салоне.
Симка села за руль, опустила окно и со счастливой улыбкой помахала угрюмой троице.
Друзья некоторое время молчали, с преувеличенным интересом наблюдая, как Симка выводит «ситроен» со стоянки и встраивается в поток движения.
Первым высказался Жорик:
– Видел дур, сам дурак, но таких безголовых вижу впервые.
– Есть немного, – согласился Сашка.
– Ну да, самую малость, – с чувством сплюнул Антон. Во рту было горько от табака и злости.
Саня по непонятной причине снова проявил лояльность.
– Влюбленная женщина – это за гранью добра и зла. Ты знал про этого черта? – спросил он Квасова.
– Знал, – нехотя признался Антон.
– И как ты в это вляпался?
– Сам не понял, – с нервным смешком ответил Квасов.
Сашка понимающе улыбнулся:
– Ясен пень, ради такой женщины можно и принципами поступиться.
– Мои принципы, что хочу с ними, то и делаю, – огрызнулся Антон.
Жорик выразительно поглядел на приятелей:
– Может, по маленькой?
– Почему нет? – Сашку по телефону рвали на части жена и теща, и он хватался за любую возможность уклониться от их поручений.
Квасов молчал. Саня проницательно посмотрел на друга: с каких это пор Антон стоит перед выбором: «пить или не пить»? Неужели все дело в…
– По маленькой так по маленькой, – смирился с неизбежным Квасов, но было поздно: Саня уже сделал выводы.
Беззлобно подтрунивая друг над другом, троица неспешно двинулась к стоящей на противоположной стороне дороги Сашкиной «девятке».
Отъехав от райотдела, Симка поймала в зеркале заднего вида глаза Руслана:
– Как ты?
– Нормально.
Установить контакт не удавалось.
Нахохлившийся Бегоев безучастно сидел сзади, и Симка на нервной почве принялась тарахтеть без умолку. Стоило ей закрыть рот, как тут же повисала пауза, Симе почему-то делалось страшно от этих безразмерных долгот, и она опять начинала молоть всякую чушь, изгоняя тишину, потому что с каждым разом прервать молчание становилось сложней.
Хотя Сима изнемогала от душивших ее желаний, слов и мыслей, сложность заключалась в том, что разговаривать было особенно не о чем: ничего не поделаешь, девять месяцев каждый жил своей жизнью. Теперь, чтобы сблизиться, хорошо бы чисто по-русски надраться и устроить душевный стриптиз. И то и другое не представлялось возможным с учетом трезвых мусульманских традиций.
Был еще один вариант: герои переплывают бурную реку, убивают дракона или пересекают заколдованный лес. Тогда общие эмоциональные переживания и физическое истощение, возможно, их сблизят.