Квасов с недоумением воззрился на нахалку:
– Это – твое дело?
– Мое дело напрямую зависит от того, есть у тебя кто-то или нет.
– Кончай трепаться! – оборвал этот бред Квасов. – Говори, что надо.
– Понимаешь, банковскую карту заблокировали, – заныла Симка, сложив брови домиком, – я не могу снять деньги. Дозвонилась в сервисную службу, сказали, приезжайте.
Квасов почувствовал себя сбитым с толку.
– А при чем здесь моя женщина?
– Теперь ни при чем. Придется тебе самому сидеть с детьми!
– С какими детьми?
– Моими, какими же еще!
– Я не могу, – категорически возразил Антон. Почему эта шалава всякий раз ставит его в идиотское положение?
– Танечка заболела, а у меня никого здесь нет, кроме тебя, – продолжала скулить Симка, точно не слыша Антона.
– Тронут. А где тетка твоя? Наина, кажется?
– Наина на севере. Поехала за мамой моей. Мама у меня алкоголичка, – сделав страшные глаза, шепотом сообщила Сима.
– Бывает.
– Посиди с детьми, а? Мелкую я покормила, она сейчас спит. Часа два проспать должна.
– Нет-нет-нет. Я только сменился, сам спать хочу.
– На диване в гостиной сможешь прилечь. Кстати, ты узнал о местах в кооперативе?
– Забыл.
– Вот видишь, какой ты, – поддела Симка, и Антон на самом деле почувствовал укол совести. – Антон, ну пожалуйста! – принялась за свое Серафима. – У меня деньги закончились, молока уже не на что купить.
Опыта сидеть с младенцами у Антона не было, и он в самых ярких красках представил все в точности как у Шурика в «Операции Ы»: тесто вылезает из кастрюли, ребенок, вместо того чтобы мирно спать, оказывается на кухне и уморительно шлепает по тесту ладошками, несчастный нянь вертится как белка в колесе, не знает, кого первого совать на место – ребенка в кроватку или тесто в кастрюлю. Все-таки не царское это дело – сидеть с детьми.
– Нет-нет, я не умею с младенцами. – Впечатление от воображаемой картинки было неожиданно сильным, проверять свои силы на поприще сиделки не хотелось категорически.
– Ты же мужчина, у мужчины все получается лучше, чем у женщины, если он берется, конечно, за дело, – неуклюже польстила Симка.
Симка, сама не ведая, действовала как психолог-интуит. Сначала подогрела в Квасове чувство вины за забывчивость, потом использовала грубую лесть, и – добилась своего!
«Действительно, чего бояться? И не в такие переделки попадали – выжили, – подумал Антон, – тем более что я на самом деле виноват перед ней».
– Ну, не знаю, – уже вяло сопротивлялся Квасов, – долго сидеть-то?
– Танечку только не пускай к Мадине – заразит, – Симка выложила на стол ключи, – мне часа должно хватить. А час ты продержишься – ручаюсь.