Шаг XVII. Суши
Тем временем солнце перевалило на западную сторону горизонта — самое время перекусить. Саша не стал мудрствовать и завел меня в первый попавшийся суши-ресторан, на Гинзе таких десятки. Он традиционный: необходимо снять обувь и сидеть на татами. Интерьер — смешанный, в хай-тек стильно вплетаются классические японские мотивы. Низкие столики вырезаны из ценного дерева, а посуда и даже палочки выплавлены из хромированного металла. Вместо стенок, разделяющих «кабинеты», — полупрозрачные легкие завесы из какой-то необычной ткани, а сквозь них видны силуэты других клиентов, поваров, «колдующих» над вашей едой. В Стране восходящего солнца кухню не прячут, а выставляют напоказ. Повара в артистизме не уступают гейшам. Интересно, как они умудряются от густого чада кухни оставить только легкие, аппетитные ароматы?.. Кстати, зайдя не в ресторан, а в сушибар, можно поучаствовать еще в одном аттракционе: сесть за стойку и смотреть, как мимо по «конвейеру» проплывают суши (правильнее — суси) разных видов. Ну и время от времени «ловить» их. Гинза специализируется на этих рулетиках из риса с сырой рыбой, хотя здесь можно найти еду на любой вкус.
Шаг XVIII. Сакэ
…Как и выпивку. Правда, в наши дни суши все чаще запиваются «чужим» напитком — пивом, которое буквально хлынуло в Японию еще во времена Мэйдзи. Хлынуло опять-таки через Гинзу. На Чуо-дори уже больше ста лет функционирует специальный зал «Лев», где подают один из трех главных японских сортов — «Саппоро», а также наименований пятьдесят европейских, американских и австралийских. Выглядит он изнутри как типичная мюнхенская пивная, даже официантки обряжены в баварские платья с жакетками. Но в целом японцы пытаются соблюсти национальное своеобразие даже в таком очевидно иностранном деле, как пивоварение: сейчас в Токио входит в моду их «ответ остальному миру» под названием «хаппосу». Этот дешевый напиток на морской воде и сыром солоде придуман всего восемь лет назад. Но — нечто вроде «баловства», а основу местной алкогольной «мифологии» продолжает, конечно, составлять сакэ, которого мы с Александром Кайрисом также не преминули отведать в главном святилище напитка — сакэ-центре «Нихонсу». Он совмещает в себе функции магазина, где продаются сотни три сортов 15—20-градусной рисовой водки, музея, где вам все о ней расскажут, и распивочной, где ее можно сколько угодно пробовать.
Я пришел к выводу, что самое интересное в сакэ то, как ты от него пьянеешь: не долго, отяжелев после бессчетного числа винных бокалов, не сразу, проглотив стакан русской «белой», а плавненько, словно парашютист, который некоторое время скользит по крылу самолета и только потом срывается в бездну.