Вечером добрались до города Пакхоукку и пристали к старой грузовой пристани. Ночью суда не ходят. Все койки на постоялом дворе были заняты, и на палубе нам тоже не нашлось места. Тогда, прихватив спальные мешки, мы сошли на берег. Там уже устроились наши попутчики — низкорослые плечистые люди в широкополых шляпах, с мешками, туго набитыми луком. На вбитый в землю кол уселся красавец петух. Скромно горели огоньки примусов, отражаясь в его глянцевом оперении. Через три часа, когда мне только-только удалось задремать, петух принялся с дьявольской энергией оповещать окружающих о приближении рассвета. Я вскочил и кинул в гнусную птицу подушкой. Петух замахал на меня крыльями и обиженно заквохтал. На его зов явился молодой парень, бросил на меня гневный взгляд и нежно, как хрупкую драгоценность, взял своего любимца на руки.
Отплыли мы еще до рассвета и часов в семь утра прибыли в старинный город Патан, но долго там не задержались. По берегам пагоды, пагоды. Считается, что их в городе пять тысяч. Тридцать километров пагод. Бирманцы утверждают, что некогда пагод здесь было тридцать тысяч, но их разрушили землетрясения, набеги чужеземцев и климат.
Паган — духовный центр Бирмы. Король, приказавший привезти сюда священные тексты, выгравированные на бивнях двадцати трех слонов, властвовал в XI веке. После него город оставался королевской резиденцией почти два с половиной века, до тех пор, пока очередному королю, убившему послов Кублай-хана, не пришлось спасаться бегством вниз по Иравади.
Уже исчезла за извилиной реки последняя паганская пагода, а «Темная туча» плыла дальше и дальше. Дэвид был убежден, что сегодня приключений не будет.
— Течение здесь быстрое. Даже если судно царапнет дном, сама вода поможет.
Но река коварна. Она меняется ежедневно, ежечасно. Пятнадцатиметровую яму к вечеру заполняет песок, а на другой стороне реки образуется новая. Семь лоцманов водят суда между Мандалаем и Промом. И в очередной раз, преодолевая этот нелегкий путь, каждый из них на стоянках расспрашивает местных жителей обо всех изменениях реки с тех пор, как они проплывали по ней последний раз. Максимум внимания — только так можно плавать по Иравади. Здешние капитаны изматываются настолько, что им приходится плавать с женами. Без жен они бы просто сошли с ума.
Обедали мы в этот день скромно: карри из поджаренных куриных клювиков, гребешков и лапок. На следующей стоянке — пыльном пустыре у одиноко стоящего дерева — Дэвид увидел женщину, продающую две связки бананов и одно яйцо.