«Банановая Шипучка» была задумана для того, чтобы стимулировать массовое восстание венгров против их советских надзирателей. Предпринятая в 1956 году попытка не удалась. Что неудивительно. Задумана и подготовлена она была дурно, да и осуществлять задуманное взялись плохо вооруженные идеалисты, которым нечего было противопоставить советским танкам и войскам.
Теперь же, однако, при поддержке крупнейших держав — Соединенных Штатов, Великобритании, Франции и Канады — имелся хороший шанс на успех. Климат благоприятствовал. В плане социальном и художественно-творческом Советы контроль над Венгрией утратили. Постепенно венгры зажили свободнее и привыкли показывать длинный нос молодым парням в убогой военной форме с красными звездами на фуражках. Как это Арпад Хегедуш выразился, отвечая на ее вопрос, в чем отличие венгерских солдат от русских солдат? «У кого рожа поглупее, те русские», — таков был его ответ.
Венгрия медленно сворачивала в сторону капитализма. Взятки, подкуп, коррупция расцвели пышным цветом. Сунь кому надо в лапу — и получишь новую машину всего через месяц, а не через шесть лет. Кондоминимумы, эти жилые хоромы на началах частного совместного владения, росли на самых фешенебельных холмах и оказывались доступными для любого, у кого набиралось достаточно припрятанной, незаконно добытой наличности, чтобы заплатить за местечко в «кондо». Открывалось все больше магазинов, принадлежавших предпринимателям-одиночкам. За такую привилегию им тоже приходилось расплачиваться с таким-то русским в таком-то учреждении, а тот русский покупал себе «кондо» на холмах.
«Банановая Шипучка». Малая пичужка, свободно порхающая среди простых, мучительных красот БВО. Стэн Подгорски сказал ей как-то, что выбор острова Москито в качестве места для центра подготовки операции объяснялся, по его мнению, вот чем: «Кому придет в голову лезть туда за сведениями о подготовке крупного восстания в восточноевропейской стране? Кроме того, у нас уже не остается свободных укромных местечек для встреч, хоть в Антарктиду или в Эфиопию забирайся, однако лично я ни в одну из этих чертовых дыр и носа не суну».
Кто станет смотреть на БВО как на мозговой трест, стоящий за восстанием в Венгрии?
Русские — это раз. Они прибрали к рукам частный островок, ибо что-то пронюхали, поняли (или узнали), что слетающиеся сюда седовласые мужи в темных костюмах были кем угодно, но только не канадскими бизнесменами, озабоченными разработкой маркетинговой стратегии для нового продукта. Советам можно приписать многое — но только не глупость. Что-то заваривалось. Они тоже играли свою игру, лгали, утверждали, будто место им нужно для того, чтобы их измученные бюрократы смогли развеяться на солнышке. Они следили. Мы следили.