— Я была в Будапеште.
— Что ж не сказала, что улетаешь? Так вот раз — и улетела, даже не сказав мне ничего?
— Верн, я звонила, но никто не ответил. Я не развлекаться ездила. И лететь надо было немедленно.
По его голосу она поняла, что ее слова он пропустил мимо ушей.
— Я должен тебя увидеть прямо сейчас, — заявил он тоном, не допускающим возражений. — Где ты?
— Я в… зачем я тебе понадобилась?
Верн фыркнул.
— Может, вполне достаточно того, что я спал с тобой. Может, просто затем, что хочу тебя снова увидеть. Может, потому, что есть нечто чертовски важное, что хотелось бы обсудить с тобой. — Она хотела слово вставить, но он, перебивая, быстро добавил: — Нечто, что, может, нам обоим жизни спасет.
— Ну так скажи прямо сейчас, по телефону, — ответила она. — Раз уж это так важно…
— Послушай, Коллетт, есть вещи, о которых я тебе не говорил, потому что… ну, потому что время тогда не приспело. Теперь — приспело. Ты где? Я сейчас же приеду.
— Верн, мне необходимо одно дело сделать, прежде чем я смогу поговорить с тобой. Сделаю — самой понадобится с кем-нибудь поговорить. Пожалуйста, постарайся понять.
— Черт побери, Коллетт, перестань…
— Верн, я сказала, что у меня есть другие дела. Завтра позвоню тебе.
— Здесь ты меня уже не застанешь, — быстро сказал он.
— Не застану?
— Сматываюсь прямо сейчас. Я уже уходил, когда телефон зазвонил. Я в общем-то и подходить не хотел.
— Судя по всему, ты паникуешь.
— Ага, можно это и так назвать. Мне всегда немного не по себе становится, когда мне хотят глотку перерезать или машину подо мной к чертям взорвать.
— Ты про что толкуешь?
— Про что? Я скажу тебе, про что я толкую. Толкую я все про то же дивное заведеньице, где ты работаешь. Я толкую про кучу психопатов, которые в детстве мухам крылышки отрывали да по птичкам из дробовиков палили, а, получив высшее образование, на людей переключились.
— Верн, я в ЦРУ больше не работаю.
— Ага, точно, Коллетт. Ты этому на «Ферме» на курсах научилась? Ложь номер сто один? Черт побери, я должен сейчас же тебя увидеть.
— Верн, мне… ладно.
— Ты где?
— Давай встретимся где-нибудь.
— Может, поужинаем?
— Я не хочу есть.
— Ага, зато я хочу. И меня тянет к грекам. Как на драму или трагедию. Встретимся через час в «Таверне».
— Где это?
— На Пенсильвания-авеню, на Юго-Западе. Через час?
Кэйхилл едва не отказалась, однако решила все же сходить на свидание. В конце концов сама же ему звонила. Зачем? Ответить она не могла. А все эта слабость, которую не скроешь, это желание поговорить по душам с кем угодно, кого знаешь и кому, считаешь, можно довериться. Поговорить —