— Завтра у нас состоится совещание сценарной группы. Как только будет готов окончательный вариант, я отправлю вам его по факсу, — пообещал Брет. — Если у вас возникнут какие-то замечания, мы по мере возможностей постараемся внести исправления. Для нас большая честь плыть с вами под одним парусом, принцесса Кристина. Мы все очень волнуемся.
Кристину позабавил этот разговор. Ее, в жизни не сказавшую ни одной реплики перед камерой, просят выразить свое мнение о сценарии. Она не заблуждалась: причиной тому было только ее происхождение. Чем бы она ни занималась, от этого никуда не деться. Тем более важно всем показать, чего она стоит как актриса.
— Нет, ты не повезешь с собой Шарлен! — бушевал Генрих. — Я запрещаю! Категорически запрещаю!
— Но это моя дочь. Зачем перепоручать ее заботам нянюшек? Она должна быть со мной.
— Вот именно. Тебе надлежит воспитывать свою дочь. Ее место здесь. Ты лишаешь ее всего, что принадлежит ей по праву рождения. Собственную жизнь можешь строить по-своему, но Шарлен должна остаться в замке.
Кристина вздохнула. Она не ожидала такой бурной реакции. Князь Генрих был на грани сердечного приступа.
— Хорошо, — она старалась говорить ровным, рассудительным тоном, — на время натурных съемок я оставлю ее дома. При малейшей возможности буду прилетать в Косту. Я не собираюсь безвыездно сидеть в Голливуде. В перерывах между картинами я намерена жить здесь. Когда Шарлен немного подрастет, заберу ее к себе. Но она всегда будет помнить, что в замке у нее есть своя комната — это я могу обещать.
Слегка успокоившись, Генрих прочистил горло:
— Ты рассчитываешь на длительную и успешную карьеру. Но не кажется ли тебе, моя милая дочь, что дельцы кинобизнеса просто используют тебя — да и всех нас — как приманку? Они предложат тебе одну роль, потом другую, создадут шумную рекламу, а там новизна сойдет на нет, и ты окажешься никому не нужной.
— Я все обдумала, отец, и решила рискнуть. Кажется, у меня есть способности. Нужно только их проявить. Иначе я не успокоюсь.
Генрих удрученно вздохнул.
— Кристина, я никогда не произносил вслух таких слов и прошу, чтобы это осталось между нами. Ты всегда была моей любимицей. Ты так похожа на Лиссе… Не только внешностью, но и характером. Хрупкая фигурка и железная воля. Мне будет очень не хватать тебя и малышки. Я успел к ней привязаться.
Кристина разрыдалась и бросилась к отцу. Они долго стояли обнявшись.
— Мы устроим прощальный ужин, — сказал наконец Генрих, — а перед тем я дам пресс-конференцию. Необходимо также…
— Она действительно уезжает в Голливуд? — переспросил Никки Скурос своего секретаря.