Бретон сглотнул слюну и пошевелил пересохшими губами, а потом неохотно выдавил:
— Да, есть еще кое-кто. Это ваш собственный… простите, ваше высочество, но это ваш дядюшка, принц Георг.
Жак медленно поднялся с кресла, подав знак Тедди последовать его примеру. Достав из своего кейса телефон сотовой связи, он приглушенно сказал в трубку несколько слов и повернулся к Бретону:
— Мсье Бретон, вы находитесь под домашним арестом. Через пять минут сюда прибудет полиция. В сопровождении офицеров вы отправитесь в свой служебный кабинет и передадите им все перечисленные мною документы.
Уходя, Тедди бросила сочувственный взгляд на старого министра, который так и остался сидеть, съежившись в плетеном кресле.
Не успели они спуститься к оставленному внизу «роллс-ройсу», как на подъездной дороге показалась вереница бело-голубых полицейских машин. Жак остановился.
— Мой блеф удался на славу, верно, Тедди?
— В общем, да, только этот министр… он такой старый, Жак. Неужели его ждет тюрьма?
Жак пожал плечами:
— На его совести государственная измена. Он покушался на ценности нашей страны. Ни я, ни отец не вправе этого прощать. Применять власть бывает очень трудно. Иногда приходится пересиливать себя, вот как сейчас. Думаешь, мне самому была приятна эта сцена? Однако я не вижу другого выхода. Надеюсь, ты меня понимаешь, Тедди.
— Ох… понимаю.
— Но это не самое главное, — продолжал Жак. — Бретон — всего лишь пособник. Он стал марионеткой в чужих руках — как, впрочем, и принц Георг. Если Скурос решил превратить княжество в подобие Лас-Вегаса, он ни перед чем не остановится. Георг завистлив, и Скурос не преминул этим воспользоваться.
Тедди пристально смотрела ему в глаза.
— Значит, моего отца все-таки убил Скурос.
У Жака на скулах дрогнули желваки:
— Пока не могу утверждать наверняка. После допроса принца Георга у нас, скорее всего, появятся ответы на многие трудные вопросы.
Принцу Георгу еще утром донесли о предстоящем визите Жака к Анатолю Бретону. Теперь он с нетерпением ждал дальнейших сообщений, нервно расхаживая по комнатам своей резиденции.
С какой стати Жаку взбрело в голову ехать к Бретону? Неужели этот юнец что-то заподозрил? У Георга засосало под ложечкой. Чего доброго, слюнтяй Бретон сболтнет лишнее и замарает его имя.
Когда зазвонил телефон, Георг бросился в кабинет и сам поднял трубку, яростно замахав руками на секретаря. Тот немедля вышел и плотно прикрыл за собой дверь.
Георг щелкнул дверным замком.
— Ну-ну-ну? — нетерпеливо закричал он в трубку.
— Георг, слишком поздно. Им все известно, — раздался безнадежный голос Бретона. — Сейчас здесь будет полиция.