Министр осторожно кашлянул.
— Возможно, вы правы.
Георг подошел к нему вплотную и понизил голос:
— Генрих и сам порицает Жака, мне это доподлинно известно. Кому приятно иметь беспутного сына? В прошлом, как вы знаете, костанские правители не раз ходатайствовали перед парламентом об изменении порядка престолонаследия…
— Такого не бывало вот уже семьдесят лет, — возразил министр.
— Но прецеденты имеются. В случае необходимости я мог бы… Я вполне способен управлять государством, не то что какой-то взбалмошный юнец, — презрительно изрек Георг. — Но инициатива, естественно, должна исходить от кого-то другого. Генрих прислушивается к вашему мнению, следует вашим советам.
Министр нахмурился:
— Я не предам своего князя.
Георг отступил назад; его лицо застыло.
— Любезный мой Д'Фабрэ, — сказал он, — за вами в казино числится должок, который вы не потрудились оплатить. Франков этак на пятьсот тысяч.
У министра расширились зрачки.
— Но это еще не все, — продолжал Георг. — Вы транжирите деньги супруги, не так ли? А она и не догадывается. Ах, как это рискованно!
— Да, да… — забормотал министр, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Скажите, чего вы хотите, ваше высочество.
Георг снова понизил голос:
— Я хочу…
Слова застряли у него в горле — совсем рядом стоял Хьюстон Уорнер, который спросил, глядя на Георга:
— Прошу прощения, не скажете ли, где здесь телефон?
— На это есть лакеи, — рявкнул Георг и демонстративно отвернулся.
Уорнер удивленно поднял брови и молча отошел в сторону.
— Я хочу возглавить это государство, — продолжил Георг. — Тот, кто мне поможет, будет щедро вознагражден… а его жена никогда не узнает, что он потрошит ее банковские счета.
Д'Фабрэ долго колебался и наконец сказал:
— Как прикажете, ваше высочество.
Хьюстон Уорнер содрогнулся от унижения и гнева. О чем беседовали эти холеные типы? Похоже, один шантажировал другого.
Он дважды спросил, откуда можно позвонить, прежде чем лакей объяснил, что телефон находится у мужской гардеробной, налево по коридору.
— Напомните мне, кто эти господа, — воспользовавшись случаем, попросил он лакея. — Те, что стоят в нише, у голубой картины.
— Это принц Георг, сэр, а с ним министр финансов мсье Д'Фабрэ.
— Ах да, как же я не узнал, — сказал Уорнер.
Гардеробная сохранилась в неприкосновенности с 1815 года. Ее украшали картины с изображением охотничьих сцен и винно-красные драпировки. Здесь Хьюстон обнаружил новейший кнопочный телефон, а также факс — по-видимому, для удобства гостей.
Быстро набрав номер, он соединился со своим офисом в Нью-Йорке. У него не выходил из головы принц Георг.