— Нас с тобой это никогда не останавливало. — Кристина принялась расстегивать на нем рубашку.
— Нет, все-таки я сперва приму душ.
Жан-Люк скрылся в ванной и запер за собой дверь.
Через пару дней Кристина в сопровождении телохранителя вышла из отеля, чтобы пройтись по дорогим магазинам в центре города. Софи сказала, что там продаются потрясающие изделия из кожи.
На тротуаре к ней привязался местный фотограф, одетый в видавшую виды белую рубашку и такие же штаны.
— Mademoiselle, mademoiselle, — окликнул он по-французски с местным акцентом, сверля ее маслянистыми черными глазами.
— Никаких фотографий, — загородил ее телохранитель Люсьен.
— Нет, я не снимать. Я имею фотографии.
— Что еще за фотографии? — потребовал Люсьен.
— Вот, — сказал фотограф, обходя телохранителя и показывая Кристине несколько снимков.
Она в шоке смотрела на изображение своего мужа: он стоял на коленях над обнаженной женщиной с длинными высветленными волосами, в то время как другая женщина, также совершенно обнаженная, стояла на коленях у него за спиной и бесстыдно ласкала его языком. Изображение было нечетким — видимо, фотографии делались с большого расстояния, с помощью длиннофокусного объектива, но ошибки быть не могло.
И это — когда еще не кончился медовый месяц, — пронеслось в голове у Кристины. Ей вспомнились все подозрения относительно Жан-Люка.
— Пятьсот египетских фунтов, — вывел ее из ступора голос фотографа. — Или я посылать это для князь Генрих в Коста-дель-Мар.
— Ни в коем случае, — Кристина даже отшатнулась.
— Пятьсот фунтов — или я посылать по почте сегодня.
Этого нельзя было допустить. Кристина судорожно рылась в сумочке, пока не вытащила триста египетских фунтов — все, что она захватила с собой.
— Ваше высочество… — попытался остановить ее телохранитель, но она оттолкнула его.
— Я… я принесу остальное позже, — пообещала она. — Подождите здесь, я схожу к себе в номер за деньгами.
— Деньги сразу, или я отправлять по почте.
— Боже мой! Поймите, я не ношу с собой таких денег.
Египтянин был непреклонен:
— Деньги сейчас.
У Кристины вырвался отчаянный крик. Неожиданно для себя самой она выхватила у него фотографии и опрометью бросилась в отель. Опередив телохранителя, она вскочила в лифт и нажала на кнопку своего этажа.
Ее била дрожь. Выйдя из лифта, Кристина решила, что ей следует позвонить отцу и предупредить, что какой-то мошенник пытался ее шантажировать, изготовив коллаж из фотографий Жан-Люка и двух неизвестных женщин легкого поведения.
Да, отца необходимо поставить в известность. В бульварных газетах иногда публиковались подобные фальшивки — они приводили князя Генриха в ярость.