— Доброе утро, Элисон. Изумительный день.
Ей только показалось или он и вправду держался с ней слегка развязней, чем прежде?
— Бат — спокойное местечко, не так ли? — продолжал Джек. — Особенно после суеты и шума большого города.
Он вытянул ноги и, придирчиво исследовав их, остался вполне доволен собой.
— Пожалуйста, Джек, перейдем к делу, — отрывисто сказала Элисон. — Чего ты хочешь?
Джек повернулся к ней, и в то же мгновение девушка поняла, что не ошиблась. Манеры его стали почти фамильярными, чуть ли не наглыми.
— Не очень-то ты дружелюбна, — печально заметил он.
— Да, не очень. Я и не считаю тебя своим другом.
Он притворно вздохнул, изображая горькое разочарование, но любезное выражение быстро исчезло с его лица, точно новая краска с плохо приготовленного холста.
— Да ты уж сама, верно, догадалась, — грубо сказал он, — что я пришел просить тебя об услуге.
Элисон вскочила, точно ужаленная ядовитым насекомым, но Джек успел мгновенно положить руку ей на плечо и не отпускал, пока Элисон не опустилась медленно на скамью.
— Прошу тебя, Элисон. — Джек вернулся к прежней вкрадчивой манере и изобразил очередную чарующую улыбку. — Я рад был бы сказать, будто окончательно сумел встать на ноги после того, как ты… принесла огромную жертву ради меня… То есть ради Бет, рад бы, но не могу. Боюсь, что так и остался твоим неоплатным должником. — Он виновато хмыкнул, но смешок замерз на его губах под холодным взглядом девушки, и Джек продолжил деловым тоном: — Мне нужны деньги… Совсем малость, — поспешил добавить он. — Хватит и пятисот фунтов. Но они мне нужны позарез, и прямо сейчас.
Былая маска светской беззаботности окончательно сползла с его лица, сменившись хмурой гримасой, подозрительно смахивающей на отчаяние.
— Видишь ли, недавно я чертовски сглупил. Проиграл деньги одному дурному человеку. Я и не подозревал, пока не задолжал ему почти тысячу фунтов, что у него имеются огромные связи в Лондоне, причем с людьми самого худшего сорта. Я с грехом пополам наскреб часть суммы, но теперь совсем сижу на мели. И если я не верну долг до конца месяца, я пропал.
Выговорив все до конца, Кроуфорд попытался было придать голосу прежнюю легкость, но страх, таящийся в глубине глаз, выдавал его с головой. Элисон даже немного стыдно стало, что она не испытывает к нему никакой жалости.
Она набрала в грудь побольше воздуху.
— Мне очень жаль, что ты попал в такое неприятное положение, Джек, но только не понимаю: я-то тут при чем?
— В самом деле? — злобно отозвался он. — Значит, ты совсем бестолковая! — С огромным усилием он продолжил в примирительном тоне: — Пожалуйста, не надо все усложнять, Элисон. Ради нас обоих. Нам и так нелегко. Нам обоим. Ну и, само собой, я прошу тебя помочь мне вернуть проигрыш.