«Бывает ли продолжение в жизни?» — этот вопрос возникает у любого, кто впервые соприкасается с танго. Задаю его Сильване и я.
«Иногда да. Чаще — нет. Во время танца между партнерами может возникнуть какая-то волшебная связь, но удержать ее в жизни очень сложно. А вообще… лучше всех на этот вопрос ответил писатель Леопольдо Маречаль. Он определил танго как «бесконечную возможность».
Танго как танец: «рептилия, выползшая из борделей»?
По наиболее распространенной версии, танго зародилось в конце XIX века в портовых публичных домах Буэнос-Айреса. В ту пору проституция и впрямь процветала в городе просто потому, что мужчин было впятеро больше, чем женщин. Современные исследователи в целом не опровергают эту теорию, но склонны смягчать ее: если танго и зарождалось в низах, то вовсе не обязательно только в «борделях» — это могли быть и кабаки, и танцплощадки. И если оно и бывало прелюдией более тесных отношений, то вовсе не обязательно платных. По другой версии, танго изобрели не столько новоприбывшие эмигранты, сколько завезенные сюда намного раньше черные. Хотя Буэнос-Айрес традиционно считается самым «белым» городом Латинской Америки и к концу XIX века черное население сократилось с 30 до 2 процентов, все пошло главным образом от их танца кандомбе. В пользу этой теории говорит то, что само слово «танго» — креольского происхождения («танец, барабан, место танца») и восходит к языкам Центральной Африки. И то, что в Уругвае — а танго зарождалось на обоих берегах Ла-Платы, как в Буэнос-Айресе, так и в Монтевидео — население было более смешанным. Наконец, об африканских истоках свидетельствует и позиция, в которой изначально танцевали танго: наклонившись друг к другу, согнув колени и слегка выставив зад. Самые дипломатичные исследователи пишут, что танго зародилось на периферии города и общества и представляло собой сплав разных влияний: музыкального мастерства новоприбывших европейцев; андалусийских традиций внутренних переселенцев — перебравшихся в город гаучо; популярной среди черного населения кандомбе и хабанеры, завезенной моряками с Кубы. Как бы то ни было, приличное общество долгое время не признавало этого танца. Лишь когда в 1910-х годах танго, завезенное в Европу эмигрантами, покорило сначала Париж, а затем и все остальные столицы, мода на него распространилась и в родном городе. За неимением специальных школ мужчины тренировались друг с другом, а иные семейства тайком нанимали преподавателей из низов, чтобы жены и дочери могли блеснуть на очередном вечере. Вместе с социальным статусом и пропиской (с окраин танго перебирается в респектабельный центр) постепенно меняется и манера исполнения: корпус и колени выпрямляются, резкие и вызывающие движения смягчаются и приобретают элегантность — так появляется tango liso («сглаженное») и tango de salon («салонное»).