— Сплетни не интересуют меня, — строго ответила Серена.
— Да, но Серена… мадемуазель Каше… вы должны вести себя благоразумнее. Ваш отец был бы недоволен.
— Мадам, это касается только меня. Это не ваше дело. Поскольку отец Литтона был одним из давних друзей папы, я прошу вас придержать свой язык. Ешьте. Я больше не хочу об этом слышать.
Речь шла лишь о местных сплетнях, но они все же беспокоили Серену. Она не сомневалась, что мадам Леклерк сама многое присочинила, но это было слабым утешением.
Рано удалившись к себе, Серена дрожащими руками, наконец-то, сломала печать пакета, в котором находилось завещание отца. Пока она вчитывалась в длинный документ, изобиловавший специальными терминами, свеча оплыла и стала отбрасывать причудливые тени на стенах. Упомянутые в завещании суммы денег потрясли ее. До сих пор Серена считала, что такого не может быть, поскольку рассказ отца казался столь невероятным, однако зафиксированные на пергаменте чернилами факты все подтверждали. Серена действительно стала наследницей, причем завидной.
Встав с постели, она тщательно сложила документы в шкатулку для драгоценностей, затем достала ожерелье, которое отец подарил ей на день рождения. Это было простое, но красивое ювелирное изделие, с золотым медальоном, окруженным узором из крохотных бриллиантов. Она открыла медальон и бережно положила в него локон волос Николаса. Серена не удержалась и коснулась локона губами. Затем она задула свечу и устало вздохнув легла в постель.
Леди Серена Стамп. Ей было странно слышать такое сочетание слов. Будто речь шла не о ней, а о какой-то героине из книги или картины. О человеке более достойном, пожилом, утонченном, чем она. Леди Серена. Достопочтенная леди Серена. Вот уж Николас повеселился бы. Нет, Николасу стало бы совсем невесело. Ей даже думать об этом не хотелось. Пока не хотелось. Она задумается после того, как подойдет к концу завтрашний день.
Храп мадам за стеной прекратился. Считая это хорошей приметой, Серена заснула глубоким сном.
Когда Серена проснулась, уже стояло бодрее солнечное утро. Погода сулила хороший пикник, который она ждала с большим нетерпением. Серена в последний раз взглянула на себя в зеркало, затем спустилась вниз. Ее костюм для верховой езды был из темно-синего бархата, а маленькая шляпка, украшенная перьями подходящего цвета, лихо сидела поверх ее золотистых кудрей. Эту шляпку сотворила не мадам Леклерк, а один английский портной, живший в Париже. Мужского покроя короткий жакет подчеркивал женские изгибы, скрытые под ним.