Макс сцепил свои руки на ее талии, словно пригвождая к месту, фиксируя положения тела, задвигался вновь. Еще и еще. Еще раз… И еще… В глазах что-то вспыхнуло, подобное взрыву, засияло, засветилось в сизой дымке. Он видел лицо Лены с выражением наслаждения в полуоткрытых глазах, ее сцепленные губы вдруг разомкнулись, издавая первобытный стон, и он тоже застонал, вторя ей. Яркие пятна поплыли перед глазами. Он толкнулся в жену еще раз и замер.
Сердце почти остановилось. Дрожь по телу, дрожь внутри. Сладость, разлившаяся по венам. Яркая вспышка, ослепившая его, и долгожданный крик первозданного наслаждения.
Таким было его удовлетворение.
Макс спал. А Лена смотрела на то, как он спит.
Самый красивый мужчина на свете.
Во сне он выглядел спокойным и беззаботным, умиротворенным и словно бы… тихим, обретшим нечто, что давно искал. Темные волосы немного отросли, челка почти касается век, прикрывая ресницы, губы не сжаты в плотную линию, а слегка приоткрыты, сквозь них прорывается его дыхание, а на щеках виднеется уже заметная щетина.
Он выглядел так, словно никакие заботы мира его не тревожат. Словно нет проблем. Нет непонимания и недомолвок в их жизни. Нет всего того, что стоит между ними много лет. Стоит… или ходит вокруг них, сжимаясь с каждым годом все плотнее и плотнее, окутывая их сетями, сжимая в тугое горячее кольцо, и не давая права вырваться из этого круга.
Лена немного приподнялась на кровати, глядя на мужа.
Макс лишь несколько минут назад выпустил ее из плена своих рук, которыми, словно паутиной сплел их тела воедино, прижимая жену к себе и чувствуя кожей ее дыхание.
Лена хотела бы погладить рукой его щеку, колючую от пробивающейся щетины, провести пальцами по волосам, чтобы ощутить их прохладу, или же поцеловать его губы…
Но вместо этого она просто спустила ноги с кровати и встала на пол, касаясь босыми ногами прохлады паркета. Она накинула на себя халат, привстала с кровати и выпорхнула из комнаты, стараясь ступать очень тихо, чтобы не разбудить Макса.
Завязала пояс халата, поплелась в ванную комнату, закрыла за собой дверь и присела на край ванны, уставившись на себя в зеркало. На бледном лице огромными казались карие глаза и алые, припухшие от поцелуев губы, и Лена заметила, как одинокая слезинка застыла в уголках глаз и скатилась вниз, оставляя на щеке мокрый след.
Больно… Снова больно!
Почему она позволяет ему так с собой обращаться?!! Приходить после очередной подстилки и заниматься потом с ней сексом, со своей законной женой, словно бы ничего не произошло?! Почему?!