Но не могла. Лене этот вечер не нравился.
Не нравился зал, в котором проходило мероприятие. Не нравились бокалы, из которых она пила шампанское, которое ей тоже не нравилось. Не нравились люди, с которыми приходилось общаться. Не нравилось даже платье, которое на сегодняшний вечер ее попросил надеть Макс! Темно-синее, — любимый цвет мужа, — с глубоким декольте, на бретельках, оно облегало ее фигуру, как вторая кожа, лишь от середины бедра спускаясь к ногам изящными складочками. Ее раздражали также и оценивающие взгляды, которыми ее одаривали собравшиеся, и те замечания, которые они делали, и советы, которые давали.
Вскоре ее стало раздражать все!
Лена обвела зал глазами, задержала взгляд на Максе, беседующем с коллегами и друзьями, и со вздохом, невольно сорвавшимся с губ, повернулась к мужу полубоком.
Она хотела сделать глоток и даже поднесла бокал к губам, но отчего-то вмиг передумала и поставила его на столик, так и не сделав глоток.
Хотелось уйти отсюда. Немедленно.
Чужой смех стал давить на нее своей звонкостью, как кислотой по обнаженной коже, от него по коже бегали мурашки, а вдоль позвоночника обжигающей тропинкой пробежал холодок.
Лена вновь нетерпеливо посмотрела на Макса, желая поймать глазами его взгляд, и сказать ему о том, что не может больше здесь находиться, что нужно уходить, или осмелиться попросить его отпустить ее одну, но муж о чем-то увлеченно разговаривал с друзьями, даже не глядя в ее сторону, поэтому Лена застыла на месте, глядя в одну точку.
Тяжело вздохнула, прикрыла глаза, призывая себя успокоиться.
«Нужно уйти отсюда…» — била в голове одна-единственная мысль.
Даже воздух стал давить на нее своей тяжестью и свинцом, оставаясь в легких гадким едким осадком.
Лена хотела сделать шаг по направлению к выходу, чтобы хотя бы на несколько минут покинуть раскаленное помещение, но резко застыла на месте, остановленная дружелюбным вопросом:
— Девушка, а вы уже уходите?
Лена замерла. Нахмурилась, прикрыв на мгновение глаза.
Очень многие обращали на нее внимание, и она это знала. И всегда натыкались на золотой ободок кольца, сковывающий ее пальчик и указывающий на ее принадлежность другому.
Поворачиваясь к мужчине, обратившемуся к ней с желанием попрекнуть его, она, тем не менее, про себя отметила, что голос кажется ей, на удивление, знакомым. Но мгновенно отвергла эту мысль.
Повернувшись же лицом к говорившему, она застыла с приоткрытым ртом, с так и не сорвавшимися с языка отговорками и уперлась взглядом в высокого широкоплечего блондина со светящейся на лице улыбкой, и с ясными зелеными глазами, отливавшими изумрудным оттенком.