Что-то произошло.
Максим прикрыл глаза, откидываясь на спинку сидения в своем автомобиле.
Да… произошло. Девять лет назад.
Тяжелый вздох вырывается из груди сквозь плотно сжатые губы.
Проклятие какое-то!
Не забыть, не вычеркнуть из памяти, как ненужные исписанные листки из блокнота, не вернуть того, что было… Пошлое не вернуть…
Потому что прошлого у них с Леной никогда и не было?…
Девять лет. Девять лет ада на грешной земле.
Куда делись эти годы? Как пролетели? Что изменили? Или не изменили ничего?!
Даже при желании Максим не смог бы вспомнить, как они прошли.
Пролетели, словно птицы, и исчезли в неизвестности.
Однообразные, серые, пустые, бесполезные годы…
Девять лет пустоты и одиночества.
Одиночества вдвоем?!
Каждый день, как по замкнутому кругу, стрелкой пробегает от начала до конца все девять лет, описывает боль, застывшую на острие ножа, и вонзает ее в податливую и неспособную к сопротивлению плоть уже никому не нужным раскаянием и осознанием собственного бессилия.
Каждый новый день, похожий на следующий, как предыдущий. Серый, пустой, бесполезный, наполненный горечью и гнилым осадком от сожженной любви. Жизнь, как река, текущая вперед…
Жизнь в аду, который они устроили на земле…
Острыми иголками вонзились дождевые капли в стекло машины, заставив Макса вздрогнуть и нахмуриться от этого звука, и заструились вниз извилистыми дорожками.
Мужчина поджал губы.
Он не любил осень. На его взгляд, это было самое безобразное время года. Бесконечные дожди, серые туманы, слякоть и грязь повсюду. Потоки машин с хлюпающими «дворниками» на переднем стекле, отгоняющие надоедливые дождевые струи. Люди, спешащие на работу, или ползущие домой с разноцветными зонтиками в руках. Влюбленные парочки, обнимавшиеся на скамейках в парке под шелест желтой листвы старых кленов.
Максим был раздражен лишь тем, что настоящая осень, обдавшая его своей противной сырой моросью и слякотью, только началась, и терпеть ее присутствие придется еще почти два месяца. Или до тех пор, пока не выпадет прочный снег, предвещающий скорую зиму.
А вот зиму Максим любил. Несмотря на суровые морозы, огромные сугробы и снежные метели, он любил зиму. Любил сидеть в тишине гостиной или в кабине огромной квартиры, или смотреть в окно. На то, как падает снег, или бушует ветер, поднимая с земли снег и кружась с ним в свежем морозном воздухе. На то, как дети лепили снеговика или снежную «оборонительную крепость» для игры в снежки. На то, как мамаши ругали свои чада за то, что те плохо завязали шарф или надели шапку, грозясь простудиться. Или на то, как влюбленные подростки, у которых голова кружилась от первой любви, кидались друг в друга снежками, а потом, упав в сугроб, целовались на морозе и смеялись счастливым беззаботным смехом.