— Какой смысл задавать этот вопрос мне, если я только что здесь появился? — спрашиваю я, нервно проводя рукой по волосам. — Ты не можешь просто сказать мне, почему она на тебя злится? А то мне уже начинает казаться, что Вив чувствует, даже когда я просто думаю о тебе.
— Ей никогда не нравилась наша… дружба, — с трудом произносит Нина.
Я сжимаю зубы, стараясь отогнать воспоминание, которое посещает меня снова и снова — о том, как Вив чуть было не упала с большой высоты. Она разозлилась, стоило мне просто упомянуть имя Нины. В ее глазах было такое отчаяние. А я так боялся, что она упадет — каждая клеточка моего тела кричала о ее спасении. Я закрываю глаза. Если я открою их, то снова увижу себя стоящим в темноте на верхнем ярусе трибун — или в машине перед аварией — под черным небом, грозящим проглотить нас обоих. Сижу, прислушиваясь к своему учащенному дыханию и шуму крови в ушах.
— Кам?
Почувствовав на своей руке теплую ладонь Нины, я подскакиваю от неожиданности и открываю глаза. В кухне тепло и уютно, горит яркий свет. Нина смотрит на меня с сочувствием. Я разжимаю судорожно сжатые кулаки и смотрю на нее. Нина отвечает мне легкой улыбкой. Неожиданно я чувствую в душе какой-то слабый отклик.
— Вив… — говорит Нина, хмурясь, — у нее немного неуравновешенная психика.
— А разве у нас лучше?? — спрашиваю я, смеясь и протирая глаза.
— Я немного не то имела в виду.
— Да, понимаю, я тоже не могу это объяснить, — говорю я, чувствуя себя глупо. Однако зародившееся в душе призрачное чувство благодарности не оставляет меня. Подняв руку, я кладу ладонь поверх ее руки, не касаясь. — Иногда я просто не понимаю, что она сделает в следующую секунду.
— Да, что-то в этом роде,
— Но с тобой все не так.
Нина краснеет, но не делает попытки отстраниться. Опасливо глядя то на свою руку, то на мою, она касается меня. Чувство, зародившееся в моей груди, постепенно растет и расширяется, и я начинаю бояться его, поняв, что это не простая благодарность. Мне тяжело дышать — я осознаю, кто передо мной, — и так быть не должно. Хочу убрать руку, но Нина поглаживает меня так нежно, так успокаивающе, что я вспоминаю… мы лучшие друзья. Разве не может быть в моей жизни для нее особого места? Ведь она никак не конкурирует с Вив? Размышляя об этом, я понимаю: так, видимо, решил и тот, другой Камден. Все это кажется мне весьма достоверным ровно до того момента, пока Нина, подойдя вплотную, не целует меня в губы.
Повинуясь инстинкту, я отвечаю ей, и мы целуемся, закрыв глаза. В течение какого-то времени я не ощущаю никакого противоречия в том, что мы делаем. Даже когда рассудок, включившись, начинает предостерегать меня, я инстинктивно продолжаю прижиматься к Нине. Открыв глаза, я вижу ее руку, лежащую на моей щеке, и закрытые глаза. Ей хорошо, и она не хочет прерываться.