Мы шли в облаках на сближение со льдами океана. Как он нас встретит? На какой высоте мы увидим его поверхность, какая там погода, видимость? Позволит ли она нам вести разведку?
На высоте 200 метров, когда еще вытянутый нос самолета плавал в облачности, прямо под нами мелькнула черная зигзагообразная трещина.
— Вижу льды, — доложил я по микрофону пилотам.
— Следите внимательно! — ответил Черевичный.
В этот миг облачность резко оборвалась, и прямо по курсу на фоне испещренных разводьями и трещинами льдов мы увидели... два черных острова!
— Земля! Земля! — закричал Гордиенко.
Все бросились к иллюминаторам. Это было неожиданно и непонятно! Неизвестные острова здесь, за полюсом, в Центральном Арктическом бассейне? Уж не сыграл ли с нами злую шутку циклон, который мы пересекали, и не унес ли нас его бешеный ветер к северным берегам Канадского архипелага? Но тогда бы мы увидели берега многих островов и высокие горы, а за этими неизвестными островами простирался океан. Я быстро пересчитал все элементы полета. Нет, ошибка невозможна! Радиопеленги, астрономические данные — все подтверждало наше правильное местоположение. Широта 88°35", долгота 90°, западная, то есть мы находились в 158 километрах за полюсом.
Черевичный пристально смотрел на меня. В его немом вопросе были и удивление, и укор, и недоверие.
— Валентин, может быть, нас ветер унес к земле Элсмира? Откуда тут островам взяться?
— До земли Элсмира от полюса более восьмисот километров! Нет, это неизвестные острова! Снижайся до пятидесяти метров и сделай несколько кругов! Осмотрим и сфотографируем!
Острова приближались. Они не были похожи на те ледяные острова, которые мы неоднократно открывали и оседлывали для нужд воздушных экспедиций и дрейфующих научно-исследовательских станций.
— Дым корабля слева по носу! — крикнул кто-то из ученых, прилипших к стеклам.
— Дым? Откуда, никакому кораблю не под силу попасть в этот район! Это разводье чистой воды! Оно парит.
— Не отвлекайтесь, следите за островами!
Низко, на бреющем полете, с минимальной скоростью, мы ходим над островами. Сомнение и уверенность боролись во мне. Земля, конечно, это земля! Я ясно вижу скалы, сложенные из первозданных пород, напоминающих базальт. Они совершенно бесснежные, и только в расщелинах и глубоких впадинах белеют прожилки снега. Никаких признаков пребывания человека, никаких следов его деятельности: коричневый, веющий теплом камень, холодный вздыбленный лед океана и птицы, тучи птиц над этим мертвым царством. До боли в глазах слежу за береговой линией, опыт подсказывает, что, если здесь был человек, он неминуемо оставит здесь отметку своего пребывания — гурий из камней, крест из плавника, черное пятно когда-то горевшего костра. Второй остров расположен в 300 метрах к западу от первого. Он пониже, менее скалистый, весь усеян глыбами темного камня с рваными краями. Вокруг островов, особенно с восточной стороны, сильно всторошенный океанский лед. Хаос ледяных нагромождений говорил о той титанической силе, которую выдерживали эти острова — миллиарды тонн льда обрушивались при дрейфе на эти кусочки твердой земли.