А быть может, это все же не твердая земля, а осыпь камней на флоберге — ледяном острове, когда-то оторванном от мощного ледника и дрейфом занесенном в этот район? Сколько раз обманывали нас эти дрейфующие ледяные острова. Но там были лед, снег и одинокие камни, а здесь только камень и монолитные скалы. Надежда захлестывала нас все больше и больше, переходя в твердую уверенность.
А Большая земля? Что скажут нам ученые? Но хватит мучиться сомнениями, надо собрать все данные.
— Герман, как только пробьем облака и будем делать круг над островами, надо взять как можно больше пеленгов с побережья материка и островов. (Океан поглощает радиоволны, и потому для взятия пеленга надо самолету подняться выше.)
— Есть взять пеленги!
С борта самолета уверенно понеслись наши позывные и долгое гудение зажатого ключа рации (чтобы дать непрерывное излучение радиоволны, радист прижимает ключ). Далекие радиопеленгаторы, нащупав нас, наш радиоимпульс, на азимутальных кругах фиксировали направление на излучающие радиоволны самолетной радиостанции и тут же передавали засеченные ими азимуты.
Три радиопеленга и одна астрономическая линия положения. Какой же штурман об этом не мечтает! О трех пеленгах.
Склонившись над рабочей картой, я приступил к прокладке радиопеленгов, чувствуя, как все свободные от вахты напряженно следят за тонкими линиями карандаша, прочерчиваемыми от далекого берега к точке нашего открытия. По цифрам малого значения азимута уже без прокладки мне было совершенно ясно, что пеленги пересекутся над островами, но волнение товарищей передалось и мне. А вдруг линии радиопеленгов пересекутся где-то над Канадским архипелагом? От этой мысли у меня потемнело в глазах, и я резко оторвался от стола.
— Да не мучай же нас, давай накладывай пеленги.
Не отвечая на этот вопль нетерпения, я быстро положил линии пеленгов. Острова оказались в треугольнике их пересечения. И у меня вырвался вздох облегчения, в данный момент для меня было важнее знать наше действительное место, нежели найти подтверждение существования этих островов. Я видел, как повеселели мои спутники.
— Долго еще будем кружиться, колумбы? — слышим голос бортмеханика Саши Мохова, сидящего в своей рубке на втором этаже лодки. — Горючее на этой высоте быстро расходуется, а до берега более двух тысяч километров!
— Сделаем еще круг и курс на юг, к дому!
— Ну не очень-то увлекайтесь, а то никто и не узнает об этой земле!
— А ты уверен, что это земля?
— А что же по-твоему, этакую махину скал может выдержать лед? Земля, — убежденно резюмировал он.