Девушки затеяли грандиозное пиршество. По крайней мере, грандиозным и изысканным оно показалось всей шайке после нехитрой пищи тюрьмы Лорияза. Кое что нашлось и в доме, но все же Фарли пришлось отправиться на рынок, так как меню в доме моряка не отличалось особым разнообразием и было представлено в основном рыбой в солёном, сушёном и сыром виде. Пока Фарли делал покупки, находившаяся в его доме рыба под умелыми руками девушек начала превращаться в разнообразные кушанья, вдобавок красиво украшенные — насколько это позволяла их фантазия и имеющиеся в доме Фарли продукты. Через некоторое время вернулся и сам хозяин. Корзина в его руке была полна разнообразных сладостей, овощей и фруктов. В другой руке Фарли нёс здоровенный кусок ароматного копчёного мяса.
Приветствуя мясо, девушки издали боевой клич, и работа закипела с новой силой.
Надо отметить, что в готовке пищи Адиона проявляла не меньшую сноровку, чем Треллия. Несмотря на своё королевское происхождение, она вполне умело управлялась с кухонным ножом, потроша рыбу. Сказывалось пребывание в охотничьем домике Лары. Старая эльфийка научила юную принцессу очень многим премудростям и навыкам, которые не свойственны особам королевской крови, но способны украсить любого человека.
Работа спорилась, и через некоторое время всё было готово.
* * *
Тихор проснулся посреди ночи от лёгкого холодка, пробиравшегося ему прямо за шиворот. Костёр его давно погас, и лишь отдельные искорки пробегали по углям. Дождь перестал, но идти куда-то ночью тоже не очень хотелось, как бы Тихор ни спешил найти своих родителей.
Подбросив в костёр ещё несколько шишечек рогоза, Тихор раздул огонь из оставшихся угольков, и вспыхнувшее пламя наполнило помещение сарая таинственным светом.
Окинув его взглядом, он заметил ворох соломы в тёмном углу. Желая поднести его поближе к огню, Тихор подошёл к нему, обхватил обеими руками, и застыл на месте. Под соломой лежало что-то большое и тяжёлое. Руки мальчика коснулись металла, и он отдёрнул их, будто от огня. Затем любопытство всё же взяло верх, и он снова полез разгребать солому.
В свете костра его взору предстал человек в доспехах воина. Лицо его было скрыто бородой, глаза закрыты: человек или спал, или был без сознания. Но он определённо был жив. Тихор понял это по едва заметному движению его груди при каждом вдохе. Судя по окровавленной повязке вокруг головы, воин был ранен. Взглянув внимательнее на его тело, Тихор понял, что рана на голове не единственная. Стальная кольчуга, в которую был одет бородач, была пробита и испачкана кровью. На ногах и руках воина тоже были раны, но не такие значительные. Осмотрев его, Тихор бросился к своей сумке. В свете костра, на самом её дне, он нашарил небольшой свёрток с полосками белой ткани, которые сам Леоторн пропитал заживляющей мазью. Упираясь ногами в пол, стараясь изо всех сил, Тихор снял пробитую кольчугу с раненого и начал перевязывать рану на груди. Растревоженный воин тихо застонал, а затем медленно открыл глаза. Некоторое время они смотрели друг на друга, затем высохшие губы бородача слегка открылись, и Тихор услышал слабый шёпот, с трудом различимый даже на таком расстоянии.