После окончания трапезы начались традиционные расспросы. Хозяйка, которую звали Тыхай, задавала вопросы Айгаху, а он переводил их для Адионы и Треллии.
— Почему вы бежите со своих земель? — спросила Тыхай через Айгаха.
— Мы не бежим, мы идём за помощью, — ответила Адиона, хотя этот вопрос немного задёл её.
— А в чём вам надо помочь? — снова спросила хозяйка.
— Злой человек захватил власть в нашей стране и творит много бед, — ответила Треллия, пытаясь как можно доступнее объяснить смысл происходящего в Амилоре.
— Как один человек может навредить всем? — не поняла Тыхай и в замешательстве демонстративно почесала затылок.
— Ну, у него есть помощники, и к тому же он издаёт указы, заставляющие людей страдать, — попыталась объяснить Адиона и, как видно, сама запуталась.
— Он пишет на бумаге, и люди страдают от этого? — ещё больше изумилась Тыхай. — Наверное, он колдун?
— Да! — ухватилась за спасительную нить Адиона. — Он очень сильный колдун. И очень злой.
— Тогда вам и правда нужна помощь, — согласилась Тыхай и налила девушкам и Айгаху полные чашки свежего молока.
После трапезы все трое вышли на улицу, чтобы продолжить путь. Однако перед кьягом, где они находились, уже собралось несколько пожилых орков, и между ними тут и там сновала любопытная орочья ребятня. Пока девушки седлали своих единорогов, Тыхай сказала что-то шустрой ребятне, те стремглав умчались и тут же прибежали, держа в руках пару прекрасных шуб из густого меха степного волка.
— Возьмите это! — сказала старуха через Айгаха. — Скоро будет очень холодно, а вам ещё долго ехать.
— Спасибо, Тыхай! — ответили девушки, принимая шубы.
— Мы всегда будем помнить твою доброту.
Расчувствовавшись, Адиона даже поцеловала старуху в мохнатую щёку, и та была очень рада такой реакции людей. Хоть целоваться у орков и не принято, но всё же они так редко видели выражение чувств со стороны людей, что и этот незнакомый знак восприняли с радостью. Когда, одев орочьи шубы, Адиона и Треллия вскочили на своих единорогов, вся деревня провожала их громкими возгласами. Дорога вновь уводила их от хайхаяка в бескрайнюю степь. Но теперь, в тёплых шубах, ехать было намного приятнее. Сшитые руками, они хоть и были чуть грубоваты внешне, но зато прекрасно выделанные волчьи шкуры были такими мягкими, что совершенно не сковывали движения, а пронизывающий ветер степи, как ни старался, так и не смог проникнуть под тёплый щит орочьих шуб. Глядя на повеселевших девушек, Айгах тоже приободрился и даже запел какую-то орочью песню.
Хотя то, что пел Айгах, было песней лишь в представлении орков. Для человеческого уха эти сочетания звуков и необычного ритма были слишком непривычны, чтобы можно было бы назвать их песней. Однако Айгах пел.