— Нет. Я его не украла, — отвечала Адиона, так же прямо глядя в глаза старухи.
— Это действительно редкое и красивое кольцо, — медленно, как бы размышляя, говорила она. — Эй, вы! — она окинула взглядом лежащих по своим углам других сокамерниц. — Если хоть одна из вас посмеет тронуть это кольцо, тут же найдёт в нём свою смерть. Вы меня поняли?
В камере воцарилось молчание, и толстушка, худышка и рваноухая в знак согласия наклонили свои головы.
— Вот и отлично, — уже более домашним голосом произнесла седовласая эльфийка. — Ложитесь и отдыхайте. Больше вас тут никто не тронет.
— Спасибо, — поблагодарила её Адиона, хотя сама не поняла, почему произнесла это. Просто почувствовала и сказала.
— Эй! — окликнула старуха уже прилёгшую на свой плащ Адиону. — Меня зовут Нерпа.
— Стрелка! — тут же представилась рваноухая.
— Сойка, — пискнула худышка.
Воцарилась недолгая пауза, и все уставились на толстушку.
— Ну ладно, только не смейтесь. Мышка я, — смущаясь и почти краснея, выдавила она из себя.
Адиона краешком глаза заметила, как Треллия беззвучно хохочет, прикрываясь плащом.
— Эй, рыжая! Как тебя там… Треллия! — Нерпа приподнялась на своей подстилке. — Ты не против, если мы будем называть тебя Огонёк? Уж очень ты шустрая.
— Хорошо, согласна, — улыбнулась Треллия. А тогда скажи, почему тебя зовут Нерпа?
— Ха! — Нерпа снова села на своей подстилке, скрестив ноги. — Это сейчас я такая старая и неповоротливая! Но Нерпой зовут меня уже более шестидесяти лет. А в те времена я была совсем другая. Но так меня назвали за конкретный случай. Однажды, ещё в детстве, мы с друзьями залезли в кондитерскую, чтобы полакомиться чем-нибудь. Как вдруг выскакивает сам кондитер и хватает меня за шиворот. Ну, я тогда выскальзываю из куртки и тут же ныряю в окно. А у кондитера лишь моя куртка в руках. Вот потом те, кто это видел, так и сказали: ты, мол, нырнула как нерпа. Вот за мной так и осталось это прозвище, Нерпа.
Пока Нерпа рассказывала, все её сокамерницы дружно подхихикивали. Особенно в том месте, где у кондитера в руках осталась только куртка Нерпы.
— Ну хорошо, а ты, Стрелка, почему стрелка? — поинтересовалась Треллия.
— А я из лука со ста шагов белке в глаз попадаю. Потому и стрелка, — с гордостью отвечала Стрелка.
— И ещё длинная потому что, — вставила Сойка. И немедленно через всю камеру по направлению к Сойке полетел старый башмак Стрелки. В цель он, конечно же, не попал, но вся камера вновь разразилась смехом. Но теперь это уже был добрый, без какой-либо тени зла, весёлый всеобщий смех.
— Ну, с Мышкой всё понятно! Она у нас самая маленькая! — смеялась Треллия.