Так исподволь росли местные силы, которые, в конце концов, решат судьбу греческих колоний и скорейшему созреванию которых, сами того не желая, невольно и нехотя греки и способствовали. Способствовали в чем?
Третью закономерность культурных контактов можно сформулировать приблизительно так: легче всего оказать влияние на материальную культуру народа, труднее на его духовную культуру, еще труднее на его общественные институты и учреждения — на все то, что в науке называется социальной организацией.
Кельты заимствовали у греков гончарный круг, вращающийся токарный станок, кирпичные сооружения, ручную мельницу.
Скифы заимствовали у греков технику каменного строительства, искусство сооружения стен вокруг городов, жернова.
Колхи, а вслед за ними и остальная Грузия, переняли у греков искусство изготовления амфор и кровельной черепицы, и более совершенный ткацкий станок, и мельницу, и ряд строительных приемов.
Образованные и знатные кельты, скифы, фракийцы, иллирийцы, меоты, сарматы, колхи и другие недавние «варвары» говорили и писали по-гречески и называли своих детей греческими именами, и боги их приобрели отдельные черты греческих богов и стали изображаться в человеческом облике.
И поэтому не случайно, что государственным языком в Колхидском царстве был греческий, а в Вани — его вероятной столице — найден греческий бронзовый стиль для письма на восковых табличках, с острием для процарапывания букв на одном конце и лопаточкой для стирания на другом. А у входа в акрополь Вани, перед воротами, стояла не дошедшая до нас скульптура божества — покровителя города, а рядом на стене по-гречески, но с ошибкой было нацарапано обращение к нему: «Молю, о Владычица!»
Но царства и фракийцев, и скифов, и колхов не походили по своему устройству на греческие города-государства. В них господствовали другие обычаи и установления, и иные законы, малопонятные и непривычные для граждан греческих полисов, предписывали подданным этих царств, как они должны сочетаться браком, платить налоги и подчиняться властям.
Древние греки, как бы далеко от родины ни забросила их судьба, как бы тесно ни переплелась их жизнь с негреками, всегда стремились остаться эллинами, сохранить в чистоте свой язык и культуру. А между тем они жили в окружении племен и народов, что во много раз численно преобладали, становились все сильнее по мере того, как сами греки слабели, многому учились у самих греков.
Маленькая группа людей, оторвавшихся от родины, оказавшихся в иноплеменной среде, может" долго сохранять свою самобытность, порой очень долго, особенно если ее культура выше, чем местная культура. Долго, но не бесконечно. И по мере того как культурный разрыв ликвидируется, ей остается или погибнуть, или слиться с основным населением. Это еще одна — четвертая — закономерность. Исключения встречаются, но очень редко. К тому же они, как известно, только подтверждают правило.