– Куда ты меня ведешь? – спросила я, когда мы вышли на улицу. – Нас никто не послушал…
– Брось это, Тейлор, – мягко сказал он. – Они не хотят слушать. Никто не способен поверить в то, что можно предсказывать будущее. А ты бы поверила, если бы кто-то сказал тебе, что через короткое время твоя жизнь совершенно изменится?
Я прикусила язык.
– Нет, – признала я. – Думаю, что нет.
Он обнял меня, защищая от прохладного ночного ветра.
– Пойдем, я уложу тебя в постель.
Я вздрогнула, когда он повел меня по улице к дорожке. Перспектива лежать одной в комнате для гостей, ожидая, когда же начнется землетрясение, показалась мне малопривлекательной.
– Натаниэль, – заговорила я, когда мы ступили на порог. – Я…
Он прижал палец к моим губам, призывая к молчанию. Затем медленно, не отрывая от меня взгляда, наклонил голову и прижал губы к моим в многообещающем поцелуе.
– Хватит разговоров. Если рано утром и впрямь начнется землетрясение, не будем терять ни одной драгоценной минуты того времени, что у нас осталось.
Закрыв дверь, он притянул меня к себе.
– Ты нужна мне, Тейлор.
– Я что?… – потрясенно спросила я.
– Ты нужна мне. Я чувствую это с того самого мгновения, как впервые увидел тебя.
Он снова прижался губами к моим губам.
– Но ты же меня не знаешь…
Обнимая его за шею, я осознала, что в доме есть одно место, которое, как мне доподлинно было известно, не пострадало при землетрясении. Это была спальня Натаниэля, в которой спала Пруденс, когда началось землетрясение. По крайней мере, так развивались события до того, как я изменила историю.
– Я знаю все, что мне нужно знать, – пробормотал он между поцелуями. – Твое прошлое – это и есть прошлое.
Прежде чем я смогла возразить, он снова поцеловал меня, раздвинув мне губы языком и исследуя мой рот. Одновременно он крепко прижимал меня к себе, положив руку на талию. Я чувствовала биение его сердца, такое же быстрое, как у меня, понимая, что он хочет меня, так же как я хочу его. Дыхание у меня участилось, и я с кристальной ясностью осознала, что больше всего на свете хочу заняться любовью с Натаниэлем Стюартом. С мужчиной, который считал меня проституткой.
– Я не такая, как ты думаешь, – запротестовала я, откидывая голову назад.
– А какая же ты, скажи на милость? – Он поднял брови, глядя на меня так, что ноги у меня стали как ватные. Мысль о том, что он все еще считает меня потаскухой, не давала мне покоя. А потом я вдруг поняла, что это не имеет значения. Утром я покину его, унося с собой лишь память о нем. Значит сегодня я должна сделать так, чтобы эта память осталась у меня навсегда, как если бы она была выжжена каленым железом у меня в сердце.