Он вспоминает, что ему предстоит уложить в этом году тридцать километров пути, и безадресно серчает: «Положишь тут...» А потом, истомившись, бредет к своему красавцу путеукладчику, что стоит готовый к победным делам, но пока вроде без толку занимающий место на ровненькой насыпи, как на выставке. А по пути с удивлением замечает, что первое звено уже уложено... И даже один из костылей выкрашен алюминиевой краской, а на рельсах сидит бригада путейцев, учинившая такой нахальный произвол, и сладко улыбается, потому что знает, кто такой Сударкин и что ему было предначертано. «Ничего, — думает машинист, успокаивая себя. — Лозунги-то на месте...» Он проходит мимо путейцев без задержки и залезает в холодную кабину своего укладчика. Глядит вперед сквозь залитое дождем стекло, глядит, как, мягко закругляясь, уходит через зеленые поля к горизонту его очередная дорога.
...Из лесу, перепрыгивая на всем ходу колдобины и канавы, вертя головой, выскакивает мастер Голуб — все-таки решил сам напоследок обежать территорию. Проверка нелишняя. Накануне все уже было готово к взрыву, оцепление грозно помахивало красными флажками, отгоняя подальше любопытных. И вот когда Шевченко готовился нажать на кнопку и сирена взвыла в последний раз особенно пронзительно и противно, из тальниковых зарослей, из непролазной чащи вывернулась подвода с бородатым мужичком. Ближайший взрывник из оцепления так был сражен удивлением — сам прочесывал каждый метр! — что только спросил, заикаясь: «П-папаша, ч-что везешь?» Мужичок удивился еще более: «Так голыш на баню. Нельзя, что ли?» — и с опаской поглядел на красный флажок.
Голуб педантично заглянул в каждую избу деревни, нырнул в палатки строителей на берегу Кадыша и опять бросился вверх по склону, точно за ним гнались. Завыла сирена. На шоссе уже движения не было — взрывники перекрыли дорогу. Старый тракт замер, словно прислушиваясь: что это творится на кудрявой горе?
Земля на склоне Березовой разверзлась в полной тиши. Высоко вверх ушли черные стрелы, и под ними ударило короткое злое пламя. И тут же грохот покатился над долиной, упруго отскакивая от склонов и снова возвращаясь, ворча и вздыхая. А вслед за взрывом ударил уже гром настоящий. Потоки, будто дождавшись команды, ринулись вниз, и просека моментально исчезла в густой серой пелене дождя.
В. Арсеньев, наш спец. корр. Фото автора