Первым идет под лед Геннадий. Он включает лампу на шлеме и погружается в воду. В лунке закипает вода, но через несколько секунд Геннадий всплывает и, жестом показывая, что у него все в порядке, просит подать фотобокс. Мы наблюдаем, как за Геннадием змейкой убегает под воду сигнальный конец. Вот он замер, дернулся раз: это означает, что аквалангист уже на месте и ждет напарника. Грищенко переключает рычаг клапанной коробки на дыхание воздухом из акваланга и вместе с сигнальным фалом соскальзывает в лунку. Проверив работу легочного автомата, выныривает, берет кино-бокс и уходит под лед.
Постепенно фигура аквалангиста становится неясной, расплывчатой. Стоящих вокруг лунки охватывает и сковывает напряжение от сознания, что в этой черной бездне океана три тысячи метров глубины...
Ребята под водой друг друга не слышат. Каждый из них передает просьбу наверх, и уже оттуда, через Вадима, она поступает обратно на глубину.
— Гена, иди к большому выступу.
— Володя, как самочувствие?
— Гена, двигай к «луже» воздуха...
Из акваланга обычно выходит воздух и скапливается на «потолке» — там, где рельеф льда образует арки.
— Не кричите вместе, вы не на оперной сцене... — Обычно Вадим очень сдержан, но сейчас волнуется даже он.
— Володя, как? Приготовили. Мотор... Стоп.
...Эта лунка расположена на припае, там, где морской лед сросся с ледяным островом.
— Под водой это выглядит так, — объяснял мне потом Грищенко, — стена, чуть скошенная внутрь, уходит на двадцать пять метров в глубину, а вокруг — льды раз в десять тоньше. Таким образом, у нас сразу под рукой и лед морской, и айсберг...
Мы шли с Грищенко по острову. Володя был каким-то непривычным для меня — в тяжелой полярной одежде, черная борода покрылась белым инеем, и его поставленный звонкий голос на морозном воздухе звучал глухо.
— Мы погружаемся до конца стены, потом заплываем под днище острова, метров на шестьдесят, к точкам наблюдения. Над нами — ледяное дно острова... Конечно, там работать трудно. Во-первых, большое удаление — не всплыть сразу, если будут неисправности в снаряжении. Ведь надо вернуться на кромку, потом только всплывать наверх, к лунке. Во-вторых, там темно. За год наблюдений мы выяснили, что остров утоньшается. Вот такой здоровый, ни конца ни края, вроде бы ничто не сможет его сломить или раздавить... Оказывается, нет. В течение лета под воздействием солнечных лучей он тает сверху, тает и снизу — вода делается теплее... в основном за счет стекания воды, смыва частиц...
У нас в различных точках наблюдения закреплены реперы на рельефе. И вот смотрим — увеличивается зазор или уменьшается. За год остров стаял в нижней части на полметра...