с собой брать не буду. Пусть отправляются туда сами, дьявол их побери!
Он поднял тесак и сильно взмахнул. Толстое лезвие разрезало джинсовую ткань и вонзилось в кожу чуть пониже колена. Раздался жуткий хруст, на пол хлынула кровь, смешиваясь с лужей бензина.
Брубейкер вскрикнул, взглянув на отрезанную ногу, и этот вопль ненадолго заглушил звуки оркестра и голос Фрэнка Синатры. Все произошло в считаные секунды. Тесак снова взмыл вверх; сильный, безжалостный удар отделил ниже колена и вторую ногу. Брубейкер откинулся назад, потеряв равновесие. Из обрубков ног хлестала кровь, забрызгав стены и даже потолок. Дью и Малколм инстинктивно закрылись ладонями, чтобы кровь не попала в глаза.
Брубейкер щелкнул зажигалкой и поднес ее к полу. Бензин мгновенно вспыхнул, и пламя заплясало вдоль мокрой дорожки, ведущей в коридор и комнаты. Пропитанная бензином толстовка Брубейкера сразу превратилась в огненный столб.
Энергичным движением Малколм спрятал оружие в кобуру, сбросил с себя плащ и бросился вперед.
Дью хотел было предупредить напарника, но не успел — Мэл набросил плащ на Брубейкера, пытаясь сбить пламя. Неожиданно огромный нож в руке самоубийцы пришел в движение, вонзившись глубоко в живот Малколма. Несмотря на громкую музыку, Дью расслышал глухой скрежет, когда лезвие наткнулось на позвоночник…
Дью бросился в горящую ванную.
Брубейкер поднял голову, его глаза расширились, а улыбка сделалась еще безумнее. Он хотел что-то произнести…
Дью Филлипс выстрелил в него трижды. Пули вонзились мужчине в грудь, опрокинув на гладкий от крови и бензина пол. Спиной Брубейкер ударился об унитаз, однако к этой секунде был уже мертв.
— Всем подразделениям! Прошу помощи, немедленно! Ранен офицер!
Дью спрятал оружие, нагнулся и взвалил Мэла на плечо. Потом тяжело выпрямился. Брубейкер горел, но пламя странным образом пощадило его правую руку. Дью крепко схватил ее и тяжелой поступью направился по коридору, неся на себе одного человека и волоча по полу другого.
Дью, шатаясь, выбрался из горящего дома. Зимний воздух приятной прохладой ударил в лицо.
— Держись, Мэл, — проговорил Дью окровавленному напарнику, глухо стонущему на правом плече. — Еще немного… Скоро тебе помогут.
Дью с трудом сделал несколько шагов, едва не рухнул на заснеженную лужайку, потом, восстановив равновесие, добрался до тротуара. Перейдя улицу, он, шатаясь, словно пьяный, подтащил тело Брубейкера к неглубокому сугробу. Горящий труп зашипел как спичка, опущенная в воду. Дью опустился на одно колено и мягко положил Малколма на землю.