их не признали, а про остальную Европу и говорить нечего.
У России был мощный рычаг переговоров по всему Южному Кавказу и даже по всей дальнейшей архитектуре европейской безопасности, если бы это признание «подвесили», но не реализовали. А так получилось, что Россия свои козыри бросила на стол, игра закончилась, зато проблема осталась. В ОБСЕ входят пятьдесят три страны, и по этому вопросу там Россию никто не поддерживает. Это создает серьезные проблемы и в решении других вопросов, потому что без признания независимости Абхазии и Южной Осетии Россия, например, легко получила бы санкцию Совбеза ООН на размещение там своих войск в целях поддержания мира и официально проводила бы там миротворческую операцию по резолюции и с санкции Совбеза.
Кроме того, это неосторожное признание, по сути, подыграло Саакашвили, и благодаря этому он укрепил свои позиции. Накануне войны у него была очень плохая ситуация – оппозиция поднимала голову, население было серьезно недовольно. Но он представил эту войну так, как будто была совершена агрессия против Грузии. Он сумел консолидировать силы, которые были настроены за него, и нейтрализовать тех политиков, которые были против него. А просчеты российского руководства позволили ему заявить мировой общественности, что военные приготовления России свидетельствовали о намерении напасть на Грузию.
Разумеется, военные приготовления были с обеих сторон, поскольку так всегда бывает на недружественной границе. Можно посмотреть на север и юг Кореи – там миллионные армии сосредоточены с двух сторон границы, там даже происходят вооруженные столкновения, но до войны дело не доходит. Поэтому военные приготовления не говорят о том, что готовится нападение. И более того – если бы таких военных приготовлений не было, это было бы преступление со стороны российского политического руководства. Потому что такие приготовления были и есть естественны в любой стране, на границах которой существует хоть небольшая опасность агрессии. Но военные приготовления – это не свидетельство намерения напасть, и оправдать ими якобы превентивный удар нельзя[2].
2
Политические наследники: преемничество или преемственность?
23–24 декабря 1922 года Владимир Ильич Ленин надиктовал свои знаменитые «Письма к съезду», в которых затронул вопрос преемничества власти в стране и партии. И в частности, обозначил свое отношение к возможным преемникам – в первую очередь к Сталину и Троцкому. Сегодня уж нет ни Ленина, ни Сталина, ни Троцкого, но у лидеров немалого числа стран есть свои преемники и кандидаты в преемники – не только в России.