А пятый… тот, который стоял напротив этих четверых… и вовсе не являлся представителем человеческой расы. Его звали — Лилатирий, Хранитель Поющих Книг, Глядящий Сквозь Время.
Было слышно лишь лошадиное фырканье да беззаботное пение птиц. Люди не издавали ни звука. Тишина казалась настолько страшной и тянулась так долго, что ничего удивительного не было в том, что откуда–то из группы стоящих на коленях послышался истерический всхлип.
Вслед за этим юный рыцарь в черных доспехах обнажил меч — жуткий меч с багровым, причудливо искривленным клинком. Опустил забрало и проговорил, обращаясь к эльфу:
— Она останется.
Из ротовой прорези серебряной маски эльфа вырвалось короткое, едва слышное шипение.
— Ты представляешь себе, рыцарь, — прозвенел голос Лилатирия, — какие последствия повлечет за собой твой поступок?
Черный рыцарь ничего не ответил. За него сказал старик в шипастых доспехах:
— Ее высочество не изъявила желания следовать за тобой. Чтобы заставить ее, ты применил магию. Когда действием своих амулетов мы развеяли твои чары, ее высочество подтвердила свой отказ. У нас нет причин доверять тебе, эльф. Но даже если бы и были — сэр Кай и сэр Оттар поклялись оберегать принцессу от всех напастей…
Юный рыцарь в черных доспехах (как видно, его звали сэр Кай) и белокурый великан, вооруженный топором (это он носил непривычное для уха жителей Гаэлона имя Оттар), одновременно обернулись, чтобы поклониться золотоволосой. Принцесса ответила им преисполненным благодарности взглядом. На дне ее глаз все еще плавал страх, и по тому, что страх этот загорался ярче, когда она смотрела на эльфа, было ясно: Лилатирий пугал ее.
— И пока никто не освобождал их от несения этой службы, — договорил старик. — Ее высочество пойдет в Дарбион вместе с нами.
— Я не намерен причинить ее высочеству ни малейшего вреда. — Теперь голос Лилатирия звучал вкрадчиво — но в нем ясно были слышны нотки едва сдерживаемого гнева. — Я всего лишь предложил ее высочеству силой магии перенестись в Дарбионский королевский дворец. Это займет только мгновение, тогда как обычный путь растянется на долгие недели.
— Сказано тебе, — прорычал белокурый великан в кожаных доспехах. — Принцесса пойдет вместе с нами. И нечего больше турусить.
По рядам воинов, окружавших эльфа, принцессу и рыцарей, пронесся изумленный вздох. Мыслимо ли представить, чтобы обычные люди так разговаривали с представителем Высокого Народа?! Народа, коему все человечество было обязано избавлением от беззаконной власти ужасного мага Константина?!
Лилатирий, кажется, хотел что–то сказать. Но, видно, прорвавшийся наружу гнев не дал ему сделать этого. Он снова зашипел, и на этот раз шипение вышло громким: режущим слух, точно ржавый кинжал.