— Мы отстаём почти на три часа, — констатировал муж. И фыркнул, глядя на меня.
Я сидела с ангельским видом, тихая, как пришибленная голубка. Другой маг не нашёлся, так что волей-неволей Рейн был вынужден взять меня с собой. Вот и не буду мешаться. Мне совсем не хотелось, чтобы муж ещё раз обозвал меня «стальной ньерой». Отношениям такое не на пользу.
Винта, забыв о грядущей головомойке, прилипла к окну. Ларра — та вообще вылезла на крышу. Соль спала. Хват лежал на полу и тихо скулил, когда карету подбрасывало на ухабах.
— Лошадей можно не жалеть. По дороге нас ждут подменные, — сообщил Рейн.
Я со скуки начала считать в уме, сколько мы будем догонять Люциуса, если движемся в полтора раза быстрее, чем он. Прикинула скорость рыси по пути из Сафрины. То, как мы несёмся сейчас. Выходило часов шесть-семь. Правильно я Соль с собой взяла! И правильно сама поехала — а то бы спятила от ожидания!
Моя магия потребовалась снова ближе к обеду, на развилке. Направо — дальше от моря — уходил главный тракт, безопасный, гладкий, широкий. Влево — вдоль берега — шла короткая дорога на Айяру. Судя по виду, особой популярностью она не пользовалась.
— Дальше начинаются скалы, резкие подъёмы-спуски, а в паре мест приходится ехать по узкой колее вдоль обрыва, — поморщился Рейн.
Люциус, не иначе, как из желания навредить напоследок, выбрал плохую дорогу.
Рейн недовольно посмотрел на меня. Я промолчала, глаза долу, — доказала свою полезность, сижу тихо опять.
Через час дорога опять раздвоилась. И снова Люциуса понесло налево. Я взяла Соль на руки. Пса пришлось выпустить из кареты — слишком ту мотало, — пусть бежит своим ходом, целее будет.
— Хорошо, что Люциус никогда не увлекался охотой и верховой ездой, — а то бы мы его долго ловили… — Рейн задумчиво потёр ушибленный локоть. — Знаешь, можно отправить вперёд, на перехват, пару гвардейцев и Хвата.
Я сжала расписку между ладонями и прислушалась к ощущениям:
— Не стоит. Он уже где-то недалеко. — И лязгнула зубами на ухабе.
Винта и муж подпрыгнули.
Я выглянула из окошка. Погода начала серьёзно портиться. С неба закапал дождь, всё вокруг было разных оттенков серого — ворочающееся под обрывом серое недоброе зимнее море, серые скалы и камни, тёмно-серые кусты с облетевшими листьями. Даже прибитая ночными заморозками трава казалась сизо-серой.
— Придётся сбавить темп. Опасно. А ещё хуже, что могут начаться оползни.
Кивнула — уж скорей бы мы куда-то приехали! За каждым следующим поворотом я ожидала увидеть карету Люциуса, но впереди было пусто. Не кончались только сами повороты. Правда, подскакавший сбоку гвардеец сообщил, что на влажной земле виден свежий след от экипажа. Выходит, Люциус проехал тут уже после того, как начался дождь.