К сожалению, Геррик был не в том положении, чтобы диктовать свои условия. О встрече просил он, а поскольку Типов вовсе не спешил попасть в какую-нибудь ловушку, Геррику не оставалось ничего иного, как принять правила преступного мира.
— Ты бы, наверное, предпочел Летний дворец? — съязвил он.
— Летний дворец, Зимний дворец, Сенатскую площадь, Казанский собор, Адмиралтейство, Петропавловскую крепость…
— Боже мой, — с усмешкой прервал спутника Геррик. — Неужели у меня столько врагов?
— Только не притворяйтесь, будто вы этим не гордитесь.
Геррик пожал плечами:
— Если бы ко мне не питали ненависти, это значило бы, что я плохо делаю свою работу.
— Если бы другие хорошо делали свою работу, вам не пришлось бы рисковать собственной жизнью, — возразил Грегор.
— Милые фантазии, не более того, — мягко укорил верного помощника Геррик. Какого бы мнения он ни был о нынешнем императоре, на первом месте для него всегда стоял долг. Такого же отношения к делу он требовал и от остальных. — В мире всегда будут те, кем руководит жажда власти, и они не успокоятся до тех пор, пока не наденут на голову корону.
— А вы намерены сохранить ее на голове Александра Павловича?
— Из двух зол выбирай меньшее.
Оспаривать заключенную в этих словах истину Грегор не мог, а потому лишь сдержанно кивнул.
Нерешительный по натуре, колеблющийся и сомневающийся, Александр Павлович нередко раздражал как своих министров, так и глав других держав. Никто не стал бы спорить и с тем, что с годами он стал рассеянным и во многом утратил прежнюю живость. Но он искренне любил свой народ и всегда твердо отстаивал интересы России.
— Вам виднее.
Геррик уже поднял руку, чтобы постучать, но дверь распахнулась вдруг сама, и перед ним возник плотно сбитый мужчина с твердым лицом и выправкой бывалого солдата. В данный момент на нем были бриджи и свободного кроя рубаха, хотя Геррик и поставил бы последний рубль на то, что куда больше незнакомец привык к иной форме.
Казак. По крайней мере бывший.
— Ты — Герхардт? — отрывисто спросил он, мельком оглядывая гостя, скромное облачение которого могло обмануть разве что простака.
— Да.
Незнакомец посмотрел на Грегора:
— Тебе сказали прийти одному.
— Он со мной. Ему можно доверять.
— Ты пойдешь со мной, а он, — незнакомец ткнул пальцем в Грегора, — подождет здесь.
Грегор напрягся:
— Нет, я…
— Полегче, старина, — не сводя глаз с опасного незнакомца, сказал своему спутнику Геррик. — Если бы Дмитрий Типов желал моей смерти, я бы уже лежал в придорожной канаве.
Незнакомец презрительно хмыкнул.
— Хозяин предпочитает избавляться от врагов с соблюдением приличий. Только пустозвоны и дураки оставляют трупы на всеобщее обозрение.