— Задача на сегодня: занять высоты, блокировать отходы мятежников, прикрыть огнем роту разведки «зеленых»[1] — они пойдут с нами.
Подполковник Виктор Сыромятников, командир «полтинника», тычет карандашом в карту, разложенную на планшете, и внимательно смотрит в глаза окруживших его офицеров сквозь черные пластмассовые очки. Если не считать эту чуть экстравагантную деталь командирского туалета, офицеры внешне здесь отличаются от солдат разве что только возрастом. Одеты в такие же потрепанные на скалах горные костюмы без знаков различия, у многих на ногах — видавшие виды кроссовки, на груди трофейные, в заклепках, «лифчики» для запасных магазинов и гранат. Не по уставу, конечно, но так удобнее воевать на острых горячих камнях.
— Запомните: работать капитально — движение и огонь! Если блоки поставим нормально, делать нечего. Первая рота, берешь левый фланг. Вторая, тебе придется идти по хребту. Третья, будь аккуратен. В ущелье банда, человек сорок. Начнешь с артиллерии. Долбить без всяких сомнений: мирных там нет. А потом — вперед!.. Вопросы есть? Тогда по площадкам, через пять минут начинаем. Беречь людей! Такова структура, дорогие мои, в работе… Ты, Казанцев, за прессу, — кивнул в мою сторону подполковник, — отвечаешь лично.
Первыми со взлетной полосы уходят «двадцатьчетверки»: все живое в районе десантирования будет уничтожено огнем их пулеметов и НУРСов — неуправляемых ракетных снарядов. Впрочем, «живого» там, наверное, мало. Местное население об операции предупреждено, их предупреждают всегда, так что если кто и остался в горах, так это только охрана складов моджахедов и мелкие отряды мятежников, которые не успели прорваться сквозь наши «блоки».
Наконец и сам «полтинник» приходит в движение, подчиняясь незаметным, неслышным приказам командиров рот. Один за другим появляются на взлетной полосе вертолеты и быстро, взяв на борт десант, уходят в небо, шурша винтами, поднимая пыльные смерчи. Пыль закрывает солнце, забирается за воротник, лезет в глаза, скрипит на зубах. Сыромятников, сдвинув на затылок выгоревшую добела солдатскую панаму, теребит травинку. У нее терпкий, полынный запах. Запах гор…
Карабкаюсь в «вертушку» вместе с комендантским взводом. Вглядываюсь в лица солдат, пытаюсь угадать: им страшно? Мне-то, признаться, немного не по себе, и я здесь, конечно, случайно.
Все произошло неожиданно, как чаще всего и хорошее, и плохое происходит в жизни. В наш кабинет зашел Палфилипыч Михалев, редактор международного отдела «Комсомолки», в котором я, собственно, трудился. Руки в карманах брюк, элегантный синий пиджак, седой непокорный «кок» на голове — свидетель былых и, видно, лихих для его обладателя времен.