– Уведи Вонючку, – велел Рамси Алину, но лорд-отец сказал:
– Пусть останется.
Люди лорда Русе, удалившись последними, закрыли за собой двери. Вонючка остался наедине с двумя Болтонами, отцом и сыном.
– Пропавших Фреев ты не нашел. – Это было утверждение, не вопрос.
– Мы проехали до места, где они, как говорит лорд-угорь, будто бы разделились, но девочки след не взяли.
– Но в деревнях и острогах ты о них спрашивал.
– Да что толку, все точно ослепли разом. К чему так волноваться? Мир не рухнет, если в нем поубавится Фреев, – в Близнецах еще целая куча осталась.
Лорд Русе отломил кусочек хлеба, положил в рот.
– Хостин и Эйенис в большом горе.
– Ну, пусть сами поищут.
– Лорд Виман тоже сокрушается. Говорит, что полюбил Рейегара как родного.
Лорд Рамси гневался. Вонючка видел это по складке его толстых губ, по вздувшимся жилам на шее.
– Вот и оставались бы при Мандерли, дураки.
– Носилки лорда Вимана ползут как улитка, – пожал плечами лорд Русе. – Его милость при своем нездоровье и своей тучности способен путешествовать лишь по нескольку часов в день и постоянно останавливается перекусить. Фреям не терпелось встретиться со своими родичами в Барроутоне, вот они и выехали вперед.
– Если так было на самом деле. Вы верите лорду Мандерли?
– С чего ты взял? – Белесые глаза лорда Русе блеснули, как лед на солнце. – Однако он очень расстроен, очень.
– Не настолько, чтобы перестать жрать. Лорд-кабан, никак, половину запасов Белой Гавани с собой прихватил.
– Сорок повозок. Бочки с вином, наливками, свежими угрями, стадо коз, сто свиней, крабы, устрицы, громаднейшая треска. Лорд Виман, как ты заметил, любит покушать.
– Я заметил также, что заложников он не взял.
– Я тоже.
– И что вы намерены делать?
– Трудный вопрос. – Лорд Русе отыскал пустую чашу, вытер скатертью, наполнил вином. – Мандерли, похоже, не единственный, кто задает пиры.
– Это вам бы следовало дать пир, когда я вернулся, – притом в Барроухолле, а не в этой хибаре.
– Я не распоряжаюсь Барроухоллом и его кухнями – я там всего лишь гость. Замок и город принадлежат леди Дастин, а она больше не желает тебя терпеть.
– А если я ей сиськи отрежу и скормлю своим девочкам? – потемнел Рамси. – Или шкуру с нее спущу и сошью себе башмаки?
– Такие башмаки дорого бы нам обошлись – мы потеряли бы и Барроутон, и Дастинов с Рисвеллами. – Лорд Русе уселся напротив сына. – Барбри Дастин – младшая сестра моей второй жены, дочь Родрика Рисвелла. Роджер и Рикард – ее братья, мой тезка Русе – кузен. Она любила моего покойного сына и подозревает, что к его кончине приложил руку ты. Леди Барбри злопамятна, и нам это на руку: Болтонов она держится в основном потому, что все еще винит Неда Старка в смерти своего мужа.