Охотники шестнадцать дней питались одними сухарями да солониной, поэтому лорд Рамси объявил, что вечером в честь его возвращения будет дан пир. Хозяин замка, седой однорукий лорд по имени Харвуд Стаут, пикнуть ничего не посмел, хотя кладовые порядком уже опустели. Слуги ворчали украдкой, что бастард со своими ребятами подъедает то, что запасено на зиму. «Говорят, дочка лорда Эддарда скоро в постель с ним ляжет, – жаловалась кухарка, не зная, что Вонючка все слышит, – но хуже всего будет нам, как зима придет».
Пир – значит пир. В чертоге поставили столы на козлах, бычка зарезали. На закате неудачливые охотники уже лакомились ребрышками, ячменным хлебом и горошком с морковью, запивая еду большим количеством эля.
Уолдер Малый служил чашником лорду Рамси, Большой наливал всем другим за высоким столом. Вонючку приковали у самой двери, чтобы его смрад никому не мешал пировать. Он поужинает позже, объедками, которые соизволит ему послать лорд Рамси. Собаки бегали по чертогу свободно и всех веселили: Мод и Серая Джейна подрались с гончей лорда Стаута из-за мясной кости, которую бросил им Уилл-Коротышка. Драка не занимала только Вонючку, не спускавшего глаз с лорда Болтона.
Старого хозяйского пса так и заели насмерть: где ему было тягаться с молодыми свирепыми сучками. Бен Бонс, любивший собак больше, чем их хозяина, рассказывал Вонючке, что все они названы в честь крестьянских девушек, затравленных и убитых Рамси, – тот тогда еще был бастардом и охотился вместе с первым Вонючкой. «Такой чести он удостоил тех, которые хорошо его позабавили, – которые молили, плакали и не желали бежать, сгинули с именами вместе». Можно не сомневаться, что одного щенка из нового дредфортского помета назовут Кирой. «Он и на волков их натаскивает», – признался старик. Вонючка промолчал. Зная, каких волков должны убивать девочки Рамси, он совсем не желал, чтобы они передрались из-за пальца с его ноги.
Когда мертвого пса уже вынесли и старуха смывала кровь с пола, двери в чертог распахнулись. Двенадцать человек в кольчугах и полушлемах оттеснили в стороны молодых часовых лорда Стаута, одетых в кожаные бригандины[4] и красно-золотые плащи. Пирующие примолкли – все, кроме Рамси. Лорд бросил кость, которую грыз, вытер рот рукавом, улыбнулся сальными губами и промолвил:
– Отец.
Лорд Дредфорта окинул взглядом столы, кровь на полу, прикованного Вонючку и скомандовал кратко:
– Все вон.
Люди Рамси кинулись прочь, бросив чаши и миски. Бен Бонс созвал своих девочек – эти прихватили кости с собой. Харвуд Стаут поклонился и тоже вышел.