– Мой бастард не рассказывал тебе о своем рождении?
Это уже легче.
– Рассказывал, млорд. Вы встретили его мать случайно и были очарованы ее красотой.
– Очарован? Так и сказал? – засмеялся лорд. – Жаль, что он не певец… но ты еще тупее, чем первый Вонючка, если этой песне поверил. Охотился я на лису у Рыдальницы, гляжу – около мельницы молодка стирает. Старый мельник женился снова на девице вдвое моложе себя. Высокая, гибкая как ива, здоровьем пышет. Ноги длинные, а грудки маленькие и твердые, будто сливы – для крестьянки просто красавица. Мейстеры скажут тебе, что король Джейехерис отменил право первой ночи в угоду своей сварливой жене, но там, где веруют в старых богов, придерживаются старых обычаев. Амберы это право соблюдают, как бы ни отпирались, горные кланы тоже, а на Скагосе… только сердце-деревьям ведомо, что творится на Скагосе.
Мельник вступил в новый брак без моего ведома и согласия – стало быть, обманул лорда. За это я повесил его и осуществил свое право прямо под деревом, где он болтался. Молодка, по правде сказать, и веревки не стоила, лиса убежала, мой любимый конь на обратном пути охромел – неудачный, одним словом, день вышел.
Год спустя бабенка имела наглость явиться в Дредфорт с младенцем и заявила, будто он от меня. Мне бы высечь ее, а пащенка бросить в колодец, но глаза у него в самом деле были мои. Брат ее покойного мужа, тоже заметив это, избил ее и прогнал с мельницы. Меня это рассердило. Я отдал мельницу ей, а деверю язык вырезал, чтобы не таскался со своими баснями в Винтерфелл лорда Рикарда беспокоить. Каждый год я посылал ей кур, поросят и мешок медных звезд, а она взамен обязалась не рассказывать мальчишке, кто его настоящий отец. Мир и спокойствие всегда были моим девизом.
– Прекрасный девиз, млорд.
– Но женщина нарушила свое слово. Ты видишь, что за человек Рамси, так вот: это она его сделала таким, она и первый Вонючка. Эти двое вечно нашептывали ему о его правах. Молол бы себе зерно, так ведь нет… Он всерьез думает, что будет когда-нибудь править Севером?
– Он ваш верный боец, – выпалил Вонючка. – Он сильный.
– Быки тоже сильные. И медведи. Я видел моего бастарда в бою. Винить его не приходится – он учился у первого Вонючки, который сам ничего не умел. Свиреп, это верно, но мечом орудует, как мясник тесаком.
– Он никого не боится, млорд.
– А надо бы. Страх сохраняет человеку жизнь в этом мире, сотканном из предательства и обмана. Даже здесь, над Барроутоном, кружит воронье, дожидаясь своего часа. На Сервинов и Толхартов полагаться нельзя, мой жирный друг лорд Виман замышляет измену, Смерть Шлюхам… Амберы с виду просты, но не вовсе лишены хитрости. Рамси следует бояться их всех, как и мне. Скажи ему об этом, как снова его увидишь.