лошадь, свои условия, и своё удаление от тебя и твоих планов!
Выражение Сивитри заставило бы скиснуть свежее молоко. Она понизила свой
голос и смотрела в его глаза.
- Тогда выбери ты поездку вперед в Медный Город? Он дремлет как покрытый
песком гигант, в трех днях поездки от Саридиса. Семь дней, киммериец. Три дня,
чтобы достигнуть гиганта, один, чтобы достать его сокровище, и три снова, чтобы
возвратиться сюда.
Конан опустил руку на свой меч, захватил рукоятку и сжал, пока его суставы
не побелили.
- Борода Белла, распутная девка! То, куда я еду, никак не является твоим
делом, и я не знаю никакого Медного Города.
- Тебе повезло, что твой навык в сражении далеко превосходит твой навык во
вранье, - сказала Сивитри со слабой улыбкой. – Ты говорил с Рулвио о Медном
Городе, когда пили с ним в Meссантии, - ее улыбка расширилась от удивления,
явно проступившем на лице Конана. – Да, я услышала почти каждое слово, которое
вы произносили в лачуге той крысы причала. Поскольку в Meссантии, многие
знают меня под другим именем – Рубиния, простая распутная девка обслуживания.
Конан бормотал, когда вызвал изображение Рубинии из памяти. Он вспоминал
главным образом щедрую выпуклость ее грудей и ее восхитительную задницу. С
усилием он припоминал ее гладкое, овальное лицо и высокие скулы, но кроме
того, похожего не было в глазах. Ее радужные оболочки, казалось, меняли цвет
вместе с ее настроением, от синего цвета столь же яркого как Южное Море в
безоблачный летний день к чистому зеленому цвету как изумруды, искрящиеся в
свете факелов хранилища сокровища. И белокурые локоны Сивитри, если
96
затемнить красками и уложить по-другому, могли бы соответствовать эбеновым
косам Рубинии. Да, разве они не были тем же самым человеком, если они не были
двойняшками?
Сивитри не сказала ничего больше, но ее самодовольный взгляд сделал
немного, чтобы украсить настроение Конана. Киммериец следовал за нею через
ворота и в деревню, его ум, кружащийся от событий прошлых нескольких дней. Он
не предпринимал усилия разговаривать, и она казалась довольной позволить ему
обдумывать.
Toдж отбросил окровавленный, обернутый тканью узел, содержащий голову
Балвадека. Он надеялся, что киммериец поверит его рассказу. Импровизированная
встреча была необходима, но неудачной, Toдж предпринял такие усилия, чтобы
скрыть его присутствие к настоящему времени. Эту ошибку он совершил из-за
женщины, действительно, ведь киммериец еще не достиг Нифии.