Теперь наш путь лежит на Иссык-Тургенское месторождение. Ехать да ехать нам посреди мерцающих снежных полей... И пока есть время, я прошу рассказать Нурмухана, как он пришел в гидрогеологию.
— С легкой руки Василия Дмитриевича Малахова, главного гидрогеолога Алма-атинской экспедиции,— серьезно отвечает Ахметов.
Студент-заочник геологического факультета, Нурмухан был помощником бурильщика в обычной геологической партии. Штанги буровые таскал, следил за буровым станком, готовил раствор для промывки скважин. И вот этот-то раствор, замешенный на угольно-щелочных компонентах, превращал кожу на его руках в сплошные ожоги. У других ничего, а у него просто беда. Но не уходить же из геологии...
— Слушай,— Малахов, который читал у них курс гидрогеологии, подозвал к себе Нурмухана на зачете.— Переводись на гидрогеологию. Растворы у нас глинистые. Да и вода — живой материал. Не пожалеешь...
Устроил он Ахметова к себе в экспедицию. С тех пор вся жизнь Нурмухана на марше — переезды, колеса, биваки. Действительно, кочевник. А сколько всяких историй, случаев...
Несколько лет назад был он начальником изыскательского отряда в Прибалхашье. Большую воду искали. Позарез она нужна была в этом районе. И для водопойных пунктов — надо было развивать отгонное животноводство, и для орошения пастбищ и полей.
Отряд Нурмухана из четырех человек заканчивал разведку километрах в шестидесяти от Баканаса — далеко от Балхаша, в глубине полупустыни. Стоял июль, жарища за сорок. Солнце словно побелело от перекала. Кажется, светит со всех сторон — жар источает воздух, песок, металлическая обшивка машины... Даже утром не видно на барханах ни ящерки, ни букашки. Сухо оседает слоями песок. Толстые степные гадюки, удавчики, крупные щитомордники — все прячутся глубоко в норы, дожидаясь ночи.
Ресурсы обеспечения на исходе: полмешка сухарей, шесть банок мясной тушенки, раздувшихся на жаре. Да бочка солярки. Бензин кончился. Осталась канистра полусоленой балхашской воды, которую можно пить. Есть еще вода в двух радиаторах. Но это резерв...
Третий день радиосвязь с базой не налаживалась.
— База, База... Я — «Малютка»! Прием, прием!..
В раскаленный эфир летели безответные позывные. Хоть и затащили буровую машину на самый высокий бархан. Антенну приладили к самой ее верхушке. Все напрасно...
— Слушай,— спросил наконец Нурмухан шофера,— сможем мы на этой солярке доехать до людей?
— Попробуем...
Искры сыпались пучками из выхлопной трубы. Температура воды в системе охлаждения под девяносто. Однако идут машины! Медленно, но идут. В сутки давали по семь километров. Двигались днем и ночью, буквально выносили машины на руках. Наконец подкатили к райцентру. Выхлоп из глушителя черный как сажа. Сами черные, закопченные, брови дымятся. И сразу к бензоколонке. Трех зайцев-талаев — на стойку бензозаправщице. «Нет талонов, залейте бензином!»