— Выбирать всегда тебе, Кати, — Ян сел напротив, знаком приказал подавать мясо, — я никогда принуждать не буду.
И она ему поверила. Понимала, что вера не основана ни на чем, но все же верила… в этот миг.
— Расскажи о себе! — Ян отсалютовал бокалом, не отводя взгляда от девушки, сделал глоток.
— Я… — Кати задумалась, — Я, вопреки всему, теряю голову в вашем присутствии, и в то же время вы вызываете во мне…
— Страх? — Хассиян улыбнулся. — Не отрицай, это заметно.
— Да, страх, — Кати потянулась за своим бокалом, но… в следующую секунду отложила так и не пригубив.
Для нее вкус красного вина навсегда смешался с воспоминанием о первой ночи, с болью, унижением и крушением всех надежд. С тех пор она не пила даже на празднествах, всегда вежливо отказываясь. Хассиян нахмурился, жестом подозвал слугу и что-то приказал. Через мгновение бокал Катарины был убран, а взамен принесен другой, в котором, искрясь сотней пузырьков, плескалось что-то прозрачное.
— Это белое вино, — улыбаясь, пояснил император, — попробуйте… Только глоток, и возможно вы оцените его утонченный вкус.
Напиток был сладким, чуть пощипывал язык и Кати сама не заметила, как опустел ее бокал, под веселый рассказ Яна о его первом купании в море. И она весело смеялась над добрыми шутками обличенного властью собеседника, ровно до тех пор, пока Ян снова не вернулся к разговорам о ней.
— Так что же сподвигло тебя на бегство от супруга?
Едва заметный жест и слуга вновь наполняет бокалы до краев. Кати улыбнулась, и попыталась мягко отойти от более чем неприятной темы.
— А вас жениться? — девушка произнесла это так, словно просила прощения за вопрос, — Ведь императрица значительно старше вас.
Хассиян улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, и подмигнув, потребовал:
— Откровенность за откровенность, Кати.
— Новая игра?
— Продолжение старой, — он снова улыбнулся, — согласна играть на равных?
Его улыбка пьянила, сильнее самого крепкого вина, но и вина Катарина выпила достаточно, чтобы на мгновение забыть обо всем, кроме императора Ратасса.
— Ранаверн спас меня, — Кати подняла бокал, всматриваясь в спешащие к поверхности пузырьки, — увез из Шарратаса и я была очень благодарна ему. Я так хотела верить, что он хороший, как… Виарта. Но сказка обернулась кошмаром… И все же я и не мыслила о побеге, потому как перед богом и людьми мы обвенчаны, просто… у меня не было выбора. А потом… не было и причин для возвращения.
Катарина тряхнула головой, словно вырываясь из плена воспоминаний:
— Ваша очередь, мой император.
Хассиян заставил себя улыбнуться, понимая, что сейчас она следит за его реакцией, и с трудом, но заставил себя не задавать вопросов… пока не задавать.