– Такой-то тощий? – хмыкнул первый. – Возьмет, ставлю мою колоду карт против твоего лошадиного хвоста.
Третий подумал и покачал головой.
Первый широко ухмыльнулся.
– А ты мудр. – И зажег фитиль. – Эй, милый, – позвал он пса. – Хочешь попробовать вкусненького? Держи!
И он бросил кусок печенки. Шипящий фитиль не остановил пса. Он метнулся к печенке, не отрывая единственного глаза от еды, какой не видел уже много дней. И в тот момент, когда пес на лету поймал печенку, петарда, которую мальчишки засунули внутрь, взорвалась. Громыхнуло, вспыхнуло. У пса оторвало нижнюю челюсть. Хлынула кровь. Какое-то мгновение пес стоял, глядя на мальчишек одним глазом, потом рухнул.
– Схватил! – воскликнул первый мальчишка. – Схватил! Нас ждет счастливая Жатва, а?
– Что это вы тут делаете? – раздался женский голос. – А ну кыш отсюда, воронье!
Мальчишки убежали, смеясь, и смех их действительно напоминал карканье ворон.
Катберт и Ален остановили лошадей у устья каньона Молнии. Ветер уносил от них «голос» червоточины, но от него все равно гудела голова, дребезжали зубы.
– Как же я ее ненавижу, – процедил Катберт. – Давай поторопимся.
– Да, – согласился с ним Ален.
Они спешились, неуклюжие в полушубках, привязали лошадей к кустам, что росли неподалеку. В обычной ситуации они обошлись бы без этого, но знали, что надсадный вой червоточины лошадям тоже не по нутру. Катберту даже послышалось, что червоточина разговаривает с ним, настойчиво предлагает пройти к ней. Настойчиво и убедительно.
Давай, Берт, отринь все эти глупости: жажду славы, гордость, боязнь смерти, одиночество, которое ты высмеиваешь, потому что, кроме смеха, другого оружия у тебя нет. И эта девушка, забудь про нее. Ты ее любишь, не так ли? Даже если не любишь, все равно хочешь ее. Грустно, конечно, но она любит твоего друга, а не тебя. А вот если ты придешь ко мне, все это сразу перестанет тебя волновать. Так иди. Чего ты ждешь?
– Чего я жду? – пробормотал Катберт.
– Что?
– Я спрашиваю, чего мы ждем? Давай покончим с этим и поскорее уберемся отсюда.
Из седельных сум каждый достал по небольшому мешочку. В них они ссыпали порох из маленьких петард, которые два дня назад привез им Шими. Ален опустился на колени, вытащил нож и, вырывая под ветками канавку, задом пополз по тропе в каньон.
– Надо бы поглубже, – заметил Катберт. – Чтобы порох не выдуло ветром.
Ален бросил на него злобный взгляд:
– Может, выроешь ее сам? Чтобы точно знать, что глубина – как надо?
Это червоточина, подумал Катберт. Она действует и на него.
– Нет, Эл, – ответил он. – Для слепого недоумка у тебя получается даже очень хорошо. Продолжай.