— Не думаю, что это приемлемый вопрос, — как проповедник сказал Джулс. Таю пришлось признать, что, вероятно, ассистент был прав. И это превращало беседу, которая только что состоялась у них с миссис Даффи, в из ряда вон выходящий разговор.
— Все хорошо, Джулс, — улыбнулась Фейт. — В поместье я встречала Холли и Бриджит. Там были и другие девочки. Но Кендра не жила в особняке все время.
— А каков Хеф?
— Он милый.
Фейт принесли лосося, и она разложила салфетку на коленях.
А так же он старый. Такой же старый, каким был Вирджил. Что такое с ней и этими стариками? Ах, да. Деньги.
— Он также очень умный бизнесмен, — продолжила Фейт.
— Вы были на многих вечеринках?
— В качестве девушки года «Плейбоя» я была хозяйкой на нескольких. Так я и встретилась с Вирджилом. — Она выжала на рыбу сок из лимона и взяла вилку: — Они с Хефом были друзьями.
— Вы все еще получаете приглашения?
— Время от времени, но в последние несколько лет Вирджил не мог очень часто путешествовать. Поэтому мы не ездили.
По какой-то необъяснимой причине мысли о старческих руках Вирджила на гладком молодом теле Фейт заставляли Тая чувствовать дискомфорт. Почему его это должно было волновать, он не знал. Может быть, дело было в «Гиннесе». Тай привык к канадскому, а несколько кружек хорошего пива всегда сильно ударяли ему в голову.
— Может быть, вы могли бы сделать так, чтобы нас всех пригласили в поместье, — настаивал Сэм.
Владелица «Чинуков» посмотрела на него и улыбнулась:
— Выиграйте Кубок, и я посмотрю, что можно сделать.
Каблуки красных туфель Фейт стучали по полу фойе, пока она шла к лифтам. Джулс и Дарби Хоуг остались в пабе, разговаривая о хоккее и покупке игроков. Было чуть больше десяти, а Тай и другие хоккеисты ушли из паба около девяти часов. Фейт не знала, куда они отправились. Парни не сказали, но был вечер субботы, и можно было предположить, что они присоединились к товарищам по команде в других барах города.
Фейт нажала кнопку, и двери открылись. Задняя стена лифта была зеркальной, и миссис Даффи разглядывала себя, пока двери закрывались. Стянув резинку с волос, она массировала затылок, когда лифт начал подниматься. Это был долгий трудный день, и она устала. У нее немного болела голова. Или от ирландского пива, или от «хвоста», или от того и другого.
Несколькими этажами выше лифт остановился, и двери начали разъезжаться в стороны. В зеркале дюйм за дюймом появлялось отражение Тая Саважа. Когда он зашел внутрь, их взгляды в зеркале встретились. На капитане все еще были темно-синяя рубашка и джинсы, и легкая дрожь возникла в груди Фейт. Она повернулась и заговорила первой, чтобы скрыть нервозность: